Нахлынула бездна вопросов, непонимания и нежелания узнавать подробности этой истории, закончившейся таким страшным тупиком. Впрочем, Дейзи осталась жива, это значило, что для нее еще есть будущее, еще есть надежда, если бы только сама она не отрицала. Может, потому и отправилась в путешествие, чтобы сбежать от себя? Они никогда не задумывались о мотивах их старшей подруги. В отличие от Джейс, пытавшейся до последнего отговорить брата с Лизой и Оливером, Дейзи согласилась на сомнительную экспедицию почти без уговоров, будто ее не интересовало, куда и зачем идти. Ей нравились корабли, она дышала морским простором. Ей нравилась свобода, только улыбалась она всегда без веселья, смеялась, журила их, более молодых и неопытных, а сама будто тосковала по чему-то, по прошлому, по будущему, сожалела, потому что от себя не сбежать. И может, остров предоставил ей шанс встретиться с судьбой один на один. Иначе, нежели Джейс, которая все не могла понять, есть ли у нее какая-то судьба, какое-то предназначение. Совсем иначе. И Дейзи сделала свой выбор. Она убила. Вероятно, заслуженно. И что сказать, Джейс не знала, корила себя за глупость, за неизобретательность в отсутствие слов.

Лучше всего утешать Дейзи на данный момент удавалось Герку, который в присутствии блондинки, пусть и немного измученной, принялся петь токующим глухарем. За дорогой этот глухарь, к счастью, следил с не меньшим вниманием, чем раньше.

А Дейзи как будто желала слышать просто человеческую речь, болтовню ни о чем. Джейс же не могла ничего сказать, точно ей шею оплела колючая проволока. Снайпер все делала вид, что следит за зарослями, так оно и было, но истинную причину молчания подруги Дейзи и сама, наверное, понимала. Не находилось слов у них обеих. Женщина даже ничего не спрашивала, точно увидела, в кого стала превращаться Джейс. А в кого, собственно? В чудовище? .. Но лишние вопросы только будили воспоминания, что равнялось лишней боли. Поэтому проще оказывалось слушать Герка, который повторил свою идею о гарпуне, затем начал расписывать привычки своих мартышек, точно зная каждую из них лично, отчего вообще в голове не укладывалось, как ему хватает духа взрывать их. Но, вероятно, он никогда не страдал сильными моральными принципами. Ведь в жизни безопасной они необходимы, а в жизни, где иные правила складываются, бесчеловечные, они порой и опасны бывают. Да только сложно понять, в кого превращается без них человек. Не в обезьяну ли? ..

====== 68. Город теней ======

Это город-призрак, это город теней.

Прибыли в Бедтаун, миновав все аванпосты. Снова этот город или подобие города: соломенные крыши; рыба, разбросанная синими тушками на не строганом прилавке; связки подгнивавших неспелых бананов; люди. Нет, некто, похожий на людей. Шевелящийся, двигающийся по подобию деревянной мостовой, но точно тени, заливающие горе своей жизни алкоголем, засыпающие белым порошком наркотиков.

Герк вел девушек обратно в свою берлогу, на ходу кому-то отсалютовал. Его вовсе не шокировал человек возле берега мусорной реки, безуспешно пытающийся встать хотя бы на четвереньки. Не шокировала сцена возле местного публичного дома, похожего на сарай в гирляндах и приволоченной невесть откуда неоновой вывеской с розовым ободком, изображающим дамочку во фривольной позе. Этот силуэт выглядел более привлекательно, чем реальные обитательницы, одну из которых нещадно бил сутенер, рыча:

— Где деньги, ***? Где мои деньги?!

Другая тряслась крупной дрожью, а потом повалилась наземь, скорее всего, от передозировки. Но никто не собирался ей помогать, напротив: вскоре и на нее посыпались градом удары:

— Вставай!

И если приглядеться, то девушки были младше Джейс лет на семь, если не на десять. Но никого это не волновало, даже Дейзи отвела взгляд, будто если не смотреть, то все зло куда-нибудь исчезнет по велению волшебства. Одна только Джейс издала приглушенный всхлип, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вскинуть винтовку, но это сулило лишние проблемы, нехорошие последствия. Она пообещала, что обязана вывести Дейзи с острова. Хоть кого-то. Еще бы Лизу.

И приходилось возвращаться в этот проклятый город, сдавшийся город. Только человек за прилавком с рыбой натянуто беспрестанно улыбался, а выглядел мертвее, чем рыба, которую выставил на продажу. Джейс поймала его взгляд, а он, увидев ее, как-то уж совсем странно прошипел:

— Я тебе ничего не продам.

И рассмеялся, вторя гулкому гудению сытых крупных мух. Спрашивать, к кому он обращался и с какой целью, просто не имело смысла.

Проклятый город.

И много реальности, слишком много реальности в последнее время. И винтовка в руках. Никто не спрашивает, хочет ли человек взять винтовку, хочет ли убивать. Диктует правила тот, кто сильнее. Будто у них какое-то другое сознание. Наверное, другое. И идея стара как мир: деньги и власть развращают. Только кто придумал все это?

И жара. Пот сочился по лицу и хлюпал в подмышках, на зубах скрипел песок. Хотелось смыть с себя всю грязь, выстирать одежду… Вот только становилось понято, что некую корку, некий каменный саркофаг с себя уже никогда не содрать, даже если наживую с кожей.

— Слишком много крови! — кричал кто-то из-за спины, Джейс вздрогнула и обернулась: у стены возле курятника с дырявой крышей стоял человек, махавший руками, точно его одолевали насекомые, и он тоже смеялся. Но только смех здесь означал последнюю грань отчаяния. И в каждом слове белое являлось черным, да только черное никогда не становится белым.

Дейзи молчала, ничего не рассказывала с тех пор, как выговорилась при встрече. Да, радости не было предела. Первый всплеск невероятной радости при встрече двух людей, которые считали друг друга давно мертвыми. Это почти как чудесное возвращение с того света. На этот, грубый и страшный, но относительно понятный. А потом вдруг пропали все слова.

Джейс глядела на людей вокруг, не могла избавиться от ощущения того, что делали с Дейзи. Представить оказывалось несложно. И то ли за подругу становилось жутко, то ли от инстинктивной примерки на себя по глупой людской привычке. И Джейс проникалась невыразимым отвращением к себе за свое бессилие. Все хотелось содрать с себя вторую кожу, вырваться из нее. И вроде бы уже не ощущала стресса, не ощущала тошноты от страха, вроде бы преодолела животный страх, первый шок, панику. А стресс как-то иначе себя проявлял, точно медленно угнетая сознание и здравый рассудок. А Дейзи шла рядом. И как будто та же Дейзи, что и вышла из порта, став капитаном изначально приготовленного пиратам злополучного корабля. И то ли сломать ее не удалось, то ли ломать оказалось нечего.

Так что весь ужас теперь вместо нее переживала Джейс, плетясь позади всех, беспокойно озираясь. И не отпускало ощущение отвращения к себе. Ей вдруг стало до тошноты противно, как пахнет ее собственное тело. Тело, естественно, пахло не очень, местные хотя бы знали, в каких реках можно купаться, а она не знала. И в последние дни слишком уставала, чтобы задумываться о таких вещах. В последние дни она совершенно забыла о себе. Занималась самокопанием после изгнания и одновременно забыла. Точно пчела в разоренном улье. На таких вот умирающих пчел подгнивающего улья походили все обитатели Бедтауна.