Комментарий к 89. Твое бессмертие Комментарии будут? Или наличие комментариев напрямую зависит только от появления в главе Вааса?

====== 90. Много осталось всего недосказано ======

Как много осталось всего недосказано,

Такого важного, такого разного…

Фурункулы нарывали, казалось, пульсировали, жили своей жизнью, а в черных точках стрежней точно какие-то черты угадывались, точно морды демонов, без кожи из одного мяса. И все на незагоревшей спине Лизы. Три фурункула, точно трехглавый змей. И предстояло сделать больно, чтобы не стало еще больнее, чтобы человек не умер. В этом есть страшная суть всякого лечения.

— Держи ее ноги, а ты руки, — кивнул Джейс и Дейзи мистер Алек невозмутимо. Похоже, он не видел никакой опасности.

Лиза тихо скулила, предчувствуя волну невыносимой боли, но из последних сил заставляя себя поверить, что потом будет легче, оттого только закусывала заранее плотнее чистый платок, приготовленный Дейзи, чтобы несчастная не откусывала себе язык и губы.

— Созрели как раз, — бормотал док. — Перекись принеси, она там, на столе.

Джейс подскочила и поставила на прикроватную тумбочку поближе пузырек с перекисью водорода.

Это было так страшно. Приходилось видеть, как мучается ее подруга, потому что никакого наркоза у дока не предвиделось, только легкий наркотик какой-то все же позволили вколоть, чтобы хоть немного одурманить разум. Но доктор все равно ее мучил, причинял ей боль, правда, чтобы потом после страданий наступило облечение.

Но для измученного пытками сознания Джейс манипуляции над спиной Лизы тоже казались пытками. Особенно, когда приходилось со всей силы налегать на извивающиеся ноги. Может, и держать так не стоило, но если уж Док сказал… Джейс закрыла глаза, чтобы не смотреть. Только в нос в какой-то момент ударил запах гноя.

Много же его там было. И не хотелось смотреть на эти три вулкана с темной красной каймой и спекшейся белой окантовкой, которые уродовали гладкую узкую спину. Док вскрывал их последовательно, один за другим. Вскоре Лиза перестала дергаться, обмякнув, только доносилось ее прерывистое дыхание, которое она пыталась восстановить после мучений. То, сколько боли она испытала, Джейс думать не хотелось. Да и что ей представлять — у самой ожоговые пузыри еще не лопнули на руках и лице, частично содранные в процессе побега через джунгли. Но все-таки до пузырей, а не до мяса, так что можно дальше жить, бежать, помогать.

Но Лиза! Все из-за того, что так долго не могли найти ее. Все из-за того, что не отговорили идти на остров… Все из-за нее, из-за Джейс. Она ведь не помогла брату наладить бизнес, она ведь не отговорила от безумной отчаянной затеи. И, как всегда, девушка нашла единственную виновную во всех бедах — себя. Может, так и проще. Обвинить, сокрушить себя, да не судить других, на всякий случай, чтобы не стать чудовищем.

— Прости… меня, — только прошептала Джейс, ощущая, как кружится голова от этого запаха и от чувства вины, да еще усталость делала свое черное дело. Теперь все снова закончилось на какое-то время. Конечно, они ждали, что на дом еще могут напасть, но в данный момент Герк караулил снаружи. Одно оказывалось очень плохо — им отрезали путь в деревню, там, внизу, явно засела группа вооруженных врагов, которые теперь пытались блокировать пути перемещения ракьят, чтобы сдержать их наступление.

— Не падать! Джейс! Выйди на свежий воздух! — скомандовала ей Дейзи.

Для нее лечение являлось не таким шокирующим видом. А, выходит, для Джейс убийство уже не являлось шоком, даже тот момент, когда с хрустом ломались кости, когда лезвия ножа проваливалось в животы, как в трясину, чтобы вырвать оттуда жизнь. Но ведь то враги, а это друг. И приходилось причинять ему боль, держать его, словно палач, но для его же блага.

Девушка, пошатываясь, вышла наружу, на балкон, вдыхая прохладный воздух, глядя на звезды, предварительно просмотрев оба склона через оптический прицел — никого не маячило в блеклом свечении лунной дорожки. А с тыла они не ждали удара — там дом выходил на такую отлогую скалу, что только на дельтаплане летать с нее.

«Неужели этот день закончился?» — только подумала она, опуская оружие. Через полчаса, когда Док все закончил, Джейс все-таки посмела вернуться в тускло освещенную комнату. На стенах плясали тени от предметов — железная кровать, вентилятор. Жутковатый театр. Особенно эти фиолетовые стены, особенно эти кубики в углу на столе возле белого шкафчика. Да еще оставленные инструменты дока.

Только сейчас Джейс осознала, что ее подруга чуть не умерла от сепсиса, который мог еще о себе заявить, несмотря на густой запах спирта и привкус перекиси, окутавший комнату. Нет, все-таки Док не посмел отнестись халатно к своей обязанности, в конце концов, наверное, клятву Гиппократа приносил. Или химики не приносят? Но спасал людей. Не важно, с какой целью. Пусть и из мотивов всего сумасшествия.

Дейзи помогала доку внизу, оставив в покое Лизу под охраной Джейс, которая несмело подошла к подруге.

Лиза лежала на животе, зарывшись лицом в подушку, болезненно всхлипывая, при появлении Джейс девушка приподнялась, тут же бессильно скривившись от неприятных ощущений, но слабым голосом назвала наконец ее по имени:

— Джейс! Не уходи!

Столько мольбы содержалось в ее просьбе. Казалось, каменный саркофаг, в котором удерживала себя Джейс с момента первого убийства, треснул и мигом раскололся, давая волю всем самым светлым и трепетным чувствам.