– А, Вебер, привет, - сказал Кольт, чуть спустив очки на нос и посмотрев в нашу сторону. Задержав на мне внимание, Кольт поднялся из-за стола.
– С кем имею честь?...

– Мария, - отозвалась я.

Кольт ничего не ответил, просто кивнул и указал нам с Вебером на два прохудившихся кресла, стоящих у книжного шкафа. Кряхтя, мужичок снова уселся за свой стол.

Мы с Вебером прошли в комнату, уселись в кресла, и я осторожно посмотрела на Вебера: он теперь стал каким-то мрачным, задумчивым, словно бы его что-то сильно беспокоило.

– Рад тебя видеть, - наконец отозвался Кольт, подняв взгляд. Он смотрел на Вебера с интересом.
– Где твои монстры? Не откинулись ещё?

– Да ну, - фыркнул Вебер.
– Они меня переживут. Снаружи. Выйди к ним потом, тебе они обрадуются.

– Я для них тут сластей подсобрал, так что выйду....
– Кольт снял очки и устало потер глаза, затем дотянулся до кружки, стоящей возле стопки каких-то тетрадей, отхлебнул глоточек, поморщился и снова поставил кружку туда, где она стояла. – Ну, с чем пожаловал?

– Ты знаешь Соболева?
– с ходу спросил Вебер, и я заметила, что вздрогнула.

Кольт удивленно приподнял брови, опустил уголки губ.

– Михал Георгича, что ли? Знаю. А на кой он тебе?

– По делу, - отозвался Вебер.
– И не мне. Машке.

Кольт перевёл на меня задумчивый взгляд. Некоторое время наблюдал за мной, всё хмурился и кривил обветренные губы. Словом, выглядел так, словно бы что-то обдумывал.

– Понял, - вдруг ответил мужичок.
– Знаю я, ребятки, Соболева. Знаю я и как его найти... Ты, Вебер, дружище, прости, я бы тебе сейчас всё как на ладони бы рассказал, показал, но... проблема у меня.

– Которая?

Вебер нахмурился, морщинка между бровей стала глубже. Кольт помолчал, выжидая. Глаза его блестели, казались двумя маленькими глубокими омутами. Лицо – будто бы стена, ничего не понятно. Но руки дрожали...

– Сенька на Комсомольской.

Вебер нахмурился ещё больше. Удивление мелькнуло на его лице, но он быстро взял себя в руки. Сейчас он не в настроении показывать эмоции. Точно, говорю, не в духе. Хотя в разговорах со мной это никак и не проявляется.

– В ошейнике, что ли?

– В ошейнике.

Кольт тяжело вздохнул. Вебер, не скрывая непонимания, коротко пожал плечами, полез в карман и достал сигарету.

– Как угораздило-то?

Кольт помолчал, подумал о чём-то, крякнул и отмахнулся.

– Пошли с дружбанами сталкерить, балбесы. Досталкерились... Я бы сам пошёл, Саш, ну ты-то знаешь, что мы с ними на ножах – чуть что война. Сейчас метропольцам туда кидаться, значит, голову в ошейник разом совать. Особенно мне.
– Вебер вздохнул, но ничего не ответил. Кольт чуть склонил голову, вглядываясь в его лицо – так внимательно, осторожно, словно бы боялся чего-то.
– Саш, ты же вольный наёмник. И знаешь Войтко. Вы с ним в хороших отношениях...

– Были в последний раз.
– Вебер прикусил фильтр мятой сигареты, побродил взглядом по комнате.
– Ты же в курсе... Я к нему каждый раз иду, как на бомбу. Не знаю, что учудит...

– Поможешь? – снова помолчав долю минуты, спросил Кольт.
– Услуга за услугу. Я этот бартер гребаный ненавижу, Сань. И тебя бы просить не стал, но ты-то знаешь его. У тебя все шансы есть Сеньку достать. Ну, выложи им жетоны, я тебе дам. Пусть только отпустят мальчишку, у меня сестра места не находит.

Вебер думал долго. Минут пять. Думал и курил. Я боялась, дрожала, не знала, что и думать, да и мысли разбегались. «Надо помочь» звучала громче всех, но сомнения не отставали, гложили.

– Вытащу, - наконец сказал Саша.
– Чем смогу, тем помогу.

Я уставилась на Вебера. Ого! Ну, что ж. На Комсомольскую нам теперь идти, значит… Место, конечно, не самое безопасное, но вариантов нет.

Кольт, тем не менее, как только услышал согласие Вебера, казалось, загорелся. Да так, что лицо будто бы фонарем стало, так просветлело. И глаза зажглись. Дальше всё как-то быстро закончилось. Они с Вебером быстро обо всём договорились, вышли на платформу, постояли, решили обсудить подробности перед самым отправлением, после пожали друг другу руки, после чего мы с наёмником ушли.

***

– Комсомольская… - задумчиво пробормотала я.
– Сердце работорговли…

– Ничего, Машка, прорвёмся, - хмуро ответил Вебер.
– Артём Валерьевич меня хорошо знает, я его тоже знаю хорошо. Ну, или думаю, что хорошо. В любом случае, дело это быстрое – приду на станцию, жетонов отсыплю, Сеньку заберу и восвояси...

Меня так и пробил холодный ужас.

– Ты один пойдёшь?! – в отчаянии спросила я. – Ты что, Вебер?! А вдруг тебе моя помощь понадобится?... А как же… Да ну… Как же ты один пойдёшь?