– Ага. Ночной выпас... А вы никогда не видели рыбальщиков раньше, да? Вы просто так смешно носом в стекло влипли, – девушка открыто улыбнулась и устроилась на соседнем сиденье, поджав ноги и натянув на колени край длинного синего свитера.

– Не-а, не видел. Расскажите про них, мне интересно. Они мох с крыш едят, верно? – Камилло действительно хотелось узнать побольше об этом странном Некоузье – и он внимательно слушал, стараясь не смотреть на ладонь девушки, сквозь которую виднелась синяя пряжа свитера.

– Рыбальщиков разводят на севере пустоши Айоа, отсюда и до самого Дальнего тракта. У моей мамы в Поднорках целое стадо. Они травоядные, питаются мхом или речной осокой, но только после рождения. А личинке, чтобы подрасти и закуклиться, нужны мясо и йод, и чем больше, тем лучше. Поэтому рыбальщики, когда заботятся о потомстве, ловят рыбу покрупнее, чтобы детке еды хватило, и откладывают туда личинку. Их давно одомашнили, и сейчас половину улова хозяин оставляет себе, а половину отдаёт рыбальщикам на развод. У них ещё шерсть просто здоровская, водонепроницаемая, она очень высоко ценится...

– Здорово, – Диксону прям самому захотелось поразводить рыбальщиков.

Девушка согласно кивнула и собралась сказать что-то ещё, но тут мешок с картошкой, до этого мирно лежавший на тачке, вдруг подпрыгнул на месте.

– Нефть в воду! Что это за хня?! – девушка машинально поджала ноги, поставив пятки на край сиденья. – Вы чё там везёте?!

Супруги обменялись быстрыми взглядами и загородили собой покачивавшуюся тачку.

– Милочка, что везём – то везём. Чего вы так беспокоитесь? – пропела тётенька, нервным жестом одёргивая облезлый синтетический пуховик и оскалив зубки в не менее синтетической улыбке.

– Того! Что оно прыгает и шевелится!

Мужик с задней площадки согласно помычал, требуя объяснений.

– Да мы выходим уже, – буркнул супруг, потихоньку отодвигая тачку от остальных пассажиров.

– И за багаж я заплатил, так что не вижу поводов придираться.

– Ну-ну, – недоверчиво отозвалась девица, косо осмотрела пыльный, заляпанный грязью мешок, но приставать с дальнейшими расспросами не стала. Вместо этого она пустилась рассказывать Диксону, как одна молодая и глупая рыбальщица сдуру отложила личинку соседу в носок, потому что перепутала его по запаху с дохлой рыбой... Камилло искренне веселился и даже рассказал в ответ, как подкладывал вредным соседям под коврик у двери тухлые яйца. И когда девушка, вместе с супругами и их прыгающей картошкой, вышла на Дальнем перегоне, Диксон долго махал ей рукой из окна.

– Осторожно, двери закрываются. Следующая остановка – Военный городок, – объявил Рыжик и вышел в салон, сказав в мягко закрывшуюся за ним дверь, – я на минуточку, сейчас вернусь, не бойся.

Трамвай тихонечко покатился дальше – видимо, устал тыдыкать и громыхать. Лампы горели еле-еле, и Камилло включил подсветку в своём стареньком телефоне.

– Диксон, а Диксон, – ехидно окликнул его Рыжик, опираясь одной рукой на спинку сиденья, – а чего это ты тут свои яйца по салону раскидываешь?

– Я что?.. – Камилло непроизвольно сдвинул колени, – ничего я не...

Он запнулся, обнаружив возле своего ботинка продолговатое, бледно-розовое яйцо в тёмную крапинку. Оно смирно лежало рядышком, время от времени покачиваясь и потюкивая Камилло в щиколотку.

– Ой, и правда, яйцо... Должно быть, у тех странных дачников из мешка выпало, когда они со своей тачкой выгружались, – Диксон поднял яйцо, повертел в пальцах, зачем-то на него подул и домовито прибрал в карман. Рыжик, наблюдая эту мизансцену, изо всех сил пытался не хихикать.

– Что ты улыбаешься? – просёк его отворачивания Камилло. – Всё для дома, для хозяйства! Курочка по зёрнышку весь день сыта...

– Ага, Диксон по яичку, – пробормотал Рыжик в свой воротник тихонечко. – Кстати, о чём это ты с айошкой так мило беседовал? О влиянии повышенной влажности на брачные игры рыбальщиков или о видах на нынешний урожай репы?..

– О соседях, – невинно отозвался Камилло. – И о толерантности с дипломатией.

– Это чё, как ты им в щиток в распределительный бутылку уксуса вытряс?..

– Ну... типа того, – Камилло отвлечённо помахал рукой в воздухе, явно не желая углубляться в тему.

– Слушай, а что у девушки с ладонью-то? Дырка насквозь, жуть кошмарная...

– Она – Пряха, – Рыжик уселся рядом, закинув ногу на ногу. – Есть такая примета: когда в стаде обитателя пустоши Айоа вылупляется из личинки абсолютно белый детёныш рыбальщика, это значит, что через год в его семье родится девочка-Пряха. Правая рука у них от рождения похожа на игольное ушко. Через него Пряха может продеть всё, что угодно – и соткать этой рукой гобелен или ковёр.