Сетка с маленькими шарами тоже исчезла сразу после того, как опустилась. На траве осталась лежать только огромная черно-белая птица. Она почти совсем очнулась, и теперь села на хвост, неловко подпирая себя крыльями, и продолжала вразнобой вертеть хищными глазами. Оба зрачка, наконец, замерли и уставились на Аллу.

Смельчак предпочел спрятаться за коленками девочки.

Алла, вспомнила одну из любимых своих сказок, где трусливый лев21 вел себя точно так же неблагородно, как эта птица. Девочка громко и рассерженно крикнула на нее:

— Как тебе не стыдно! Ты такая сильная и большая! Только трусы обижают маленьких!

Слова девочки как будто подействовали на хищницу. Птица высокого полета виновато защелкала клювом, но желания нападать не проявляла.

— Может быть, она голодная? — шепнула Алла Смельчаку.

— Ага. Вечно голодная Пакость. — Смельчак все еще трясся от страха и не осмеливался выглянуть из-за коленок Аллы.

— Ты голодная? — спросила девочка.

— Гла! Гла! — закивала птица своей большой головой с невероятно тяжелым клювом.

— Ее, наверное, не кормят, как следует! — предположила Алла.

— Вот она нас и сожрет! — с удесятеренной силой затрясся Смельчак.

— Не сожрет!

— Так она тебя и послушала! Еще как сожрет! У голодного брюха нет уха! Это тебе любой скажет.

Алла задумалась. Чем бы накормить птицу, да еще хищную? Можно нарисовать барашка, но очень уж жалко, даже нарисованного — ведь он станет настоящим. И любого другого существа, которыми обычно питаются большие хищные птицы, тоже жалко.

Идея пришла неожиданно. Раз уж она в волшебной стране, то и действовать нужно прежними методами — но, конечно, не столько волшебными и чудесными, сколько научно-фантастическими. И воображать посильнее, чтобы не получилось, как с телефоном...

Алла уверенно нарисовала в блокноте небольшой ящичек с ремешками, с помощью которых его можно было бы нацепить на могучую шею птицы. На ящичке она написала: «Машинка для производства лучшего искусственного корма для хищных птиц». Далее она изобразила открытую дверцу, из которой выдвигалась механическая рука с фрикаделькой, в составе которой Алла загадала «самые-самые» необходимые искусственные, но от этого не менее питательные, вещества и витамины, которые могли бы полностью заменить птице ее привычный рацион.

Алла пустила в ход воображение, представляя, как ящичек должен работать. Соответственно возложенной задаче, воображивительное измерение должно было воплотить ее замысел в жизнь. Листочек сразу исчез, а ящичек появился в реальности.

Алла сказала птице:

— Ну-ка, скажи: «я голодна»!

— Ягла! Ягла! — крикнула птица.

Из ящичка тут же высунулась рука с фрикаделькой. От шарика исходил такой аппетитный запах, что даже Смельчак перестал трястись и прятаться за Аллой. Из-за ее коленей он выглянул почти целиком. Вытянул нос и с наслаждением втянул воздух. То же самое проделала птица.

Алла взяла фрикадельку и, держа ее на вытянутой руке, приблизилась к хищнице.

— Осторожно! А то она еще и твою руку заглотит! — шепнул ей Смельчак.

— Она не будет. Ведь правда?

— Ни! Ни! — проскрипела птица и замотала головой.

Алла отправила фрикадельку ей в разинутую пасть. Одно движение клювом, и угощение было жадно проглочено.

— Еще?

На этот раз Алла приблизилась, держа ящичек на вытянутых руках.

— Ягла! Ягла!

Механическая рука сунула второй шарик птице прямо в рот.

— Теперь он твой! Нужно только прикрепить его ремешками. Надеюсь, ты не будешь возражать?

Птица смущенно отвела глаза и послушно наклонила шею. После этого не составило труда надеть ей ящичек.

Алла даже осмелилась погладить шею птицы. Перья у нее были гладкими и приятными на ощупь, будто из черно-белого шелка.

— И запомни. Ты больше не Пакость!

Алла решала, какое бы придумать имя птице, полностью противоположное ее нынешнему. Прелесть — слишком сладко. Ласточка — слишком нечестно. Она внимательно смотрела на птицу. Ее сила, размеры — были достаточны для того, чтобы вызывать уважение и даже симпатию...

— Ну, конечно! Ты будешь — Симпатяга! — воскликнула девочка. — А теперь — лети, Симпатяга, лети! И не делай больше никому зла!

Когда птица взмыла в воздух, Смельчак — он все еще стоял за коленями Аллы — позволил себе выйти из укрытия. Он даже перекувыркнулся через голову от радости, ловко воспользовавшись подвижными ушами.

— Мы спасены! — его восторгу не было границ. А уж восхищению Аллой — тем более. — Ты самая... самая...

И он вдруг скис.

— Ты чего? — склонилась к нему Алла.