– Сплав, который ты предложил, оказался слишком хрупким, - сказал Фархад, заметив приближение Зодчего.
– Я кое-что изменил в химическом составе и добавил катализаторы. Посмотри, какие красавицы получились!
– Фархад взял стрелу, вложил в лук и, почти не целясь, выпустил её в дальний конец комнаты - там белыми пятнами светились несколько мишеней.

Тренькнула тетива, прошелестела стрела, и в тёмном углу сверкнула искра.

– Видал?!
– восторженно произнёс Фархад.
– Мишени наклеены на металлические листы. Так эти красавицы, - он любовно погладил ровный ряд стрел, - пробивают листы насквозь!

– Впечатляет...
– Зодчий попытался своим голосом изобразить невероятную радость и воодушевление.

По-видимому, ему это плохо удалось, потому что Фархад обронил:

– Только ты не обижайся, что я твою методику изменил. Для нас ведь главное результат.

– Разумеется...
– быстро согласился Зодчий.

– С новым сплавом мы будем изготавливать по десять-двенадцать тысяч стрел в день!

Испарина покрыла лоб Зодчего.

– Фархад, ты определённо молодец...
– сказал он почти правдоподобно-радостным тоном.
– Извини, сейчас я немного не в форме. Мы потом об этом поговорим...

– Конечно!
– согласился Фархад.
– Но ты не забудь: с изготовлением усиленных арбалетов нам следует поторопиться. Время-то уходит!

– Время уходит...
– эхом повторил Зодчий, внутренне содрогаясь - короткая фраза всколыхнула в его памяти что-то очень-очень страшное...

Вслед за Агути он вышел на воздух. Здесь, прямо у дверей, опустился на траву. Сердце работало тяжело, с перебоями. Пальцы рук, которыми он попытался застегнуть пуговицы куртку, противно дрожали. В голове звенела пустота...

– Что с тобой?..
– встревожился Агути.

– Не знаю...
– ответил Зодчий. Слова прозвучали невнятно, словно голову обложили толстым слоем ваты.
– Мне что-то нездоровится...

– Пошли!
– решительно произнёс Агути.
– Полежишь в постели, а я тебе свой фирменный грог приготовлю. Завтра как огурчик проснёшься!

Про "огурчик" Зодчий часть фразы пропустил, но вот грог!
– во всём Зоконе никогда не было спиртного!

Когда Агути ушёл, Зодчий встал с кровати, подошёл к полке, достал знакомую тетрадь. Переплёт, рисунок, тиснение были прежними. С облегчением вздохнув, Зодчий начал неторопливо листать исписанные убористым почерком страницы. Скоро понял - ему лучше присесть. Он так и сделал, после чего положил тетрадь перед собой и стал внимательно читать:

"...отмечено много случаев членения "ходульников" на две и даже три особи, способные к агрессивному поведению на третью-четвёртую минуту после деления. Кроме того, всё чаще встречаются симбионты, с доминированием передних конечностей, которыми они способны как нападать, так и передвигаться с их помощью. Зарегистрированы случаи появления хитиновых панцирей у, так называемых, "летающих гну". Эти организмы отличаются крупными размерами и более изощрённы в нападении. Следует также учитывать, что "летающие гну" не являются продуктом Перехода, а лишь калькируют информационную матрицу во время "лучистого" извержения..."

Зодчий отшвырнул тетрадь в сторону.

"Бред! Бред! Бред!" - подумал он, стискивая голову в ладонях.

Вошёл Агути. Сделав вид, будто не заметил валявшейся на полу тетради, поставил перед Зодчим высокий бокал из цветного стекла и требовательно произнёс:

– Пей! Полегчает.

Зодчий одним глотком опорожнил содержимое, прислушиваясь к тому, как огненный ком напитка скользнул по гортани, заставив запылать пищевод. Сначала загорелись уши, словно Зодчего уличили в постыдно-омерзительном поступке, потом огонь проник в голову, и она сделалась невероятно тяжёлой.

– Пожалуй, я лучше лягу...
– с трудом выдавил из себя Зодчий, направляясь к кровати.

"Чего он намешал в свой коктейль?.." - вяло подумал Зодчий, испытывая непреодолимое желание закрыть глаза и спать, спать, спать...

Агути поднял тетрадь, аккуратно поставил её на полку. Потом подошёл к кровати, чтобы поправить сползшее на пол одеяло. Зодчий уже спал, смешно шевеля губами во сне. Агути заботливо поправил сбившуюся постель. Собираясь уходить, случайно бросил взгляд на руку, высвободившуюся из мягкого плена.