– Кто же вас сменит? Граф Жанду?

– Нет. Граф Жанду знает, что ему предстоит уехать в Эйнрехт. В свободное от своих обязанностей время он учит язык и читает дриксенские хроники. Это весьма полезное занятие, куда более полезное, чем написание доносов.

– Но граф Жанду знает Талигойю лучше чем Дриксен. Разумнее оставить его здесь.

– Люди слабы. Если второй советник будет думать о том, как стать первым, а первый – пойдет ли ему посольская лента, об интересах государства можно забыть. Каждый промах старшего будет вредить короне, но приближать младшего к вожделенной должности. Стоит ли в таком случае исправлять ошибки? Трое из четырех решат, что не стоит, а у дипломатии свои правила. Тот, кто хорошо играет в тонто в Паоне, и в Липпе не проиграет. То же можно сказать и о политике. Не сомневаюсь, новый посол быстро поймет, что происходит в этом городе. Прошу меня простить, я должен выпить свой отвар.

Прошу меня простить, но я ни кошки не понял, ибо дышать нечем, а еще нужно что-то осознавать и думать. Ужас. У меня пересохло в горле, но не хотелось говорить об этом, дабы не позориться перед послами. Вздохнув, я смотрел, как старик пьет что-то густое и темное. Тикали часы и хотелось поскорее выбежать на морозный воздух.

– Болезнь сродни любви, – хрипло выдохнул ургот, – завладевает человеком целиком и оканчивается либо выздоровлением, либо смертью.

– Мы от всей души желаем вам первого, однако наш визит преследует еще одну цель. Мы хотим передать Его Величеству Фоме наши предложения.

– Я весь внимание.

– Мы хотим видеть талигойской королевой одну из дочерей Его Величества Фомы, – изрек Альдо. – Мы осведомлены о том, что переговоры о возможном союзе двух стран велись и ранее. Мы полагаем уместным завершить их должным образом. Мы готовы назвать своей супругой любую из принцесс.

– Я был бы счастлив был посодействовать этому, – вздохнул посол, – но обстоятельства противятся. Ургот весьма богат, но не велик. Пока существовал Золотой Договор, а сила Талига уравновешивалась силой Гайифы и Дриксен, мы были спокойны, так как противоречия сильных хранят слабого. Один из сильных пал. Кто помешает оставшемуся проглотить все, до чего он дотянется? Только союз с теми, кто даст отпор Паоне. Малый или большой Южный союз… Объединение Ургота, Фельпа, южных талигойских графств, Улаппа и Ардоры неизбежно, а в Золотых землях привыкли скреплять политические союзы браком. У Его Величества Фомы две дочери, а граф Савиньяк не женат.

Ууу… Как тут все сложно. Но я продолжал ничего не понимать. Голова все так же шла кругом.

– Разумеется, я напишу моему герцогу о столь лестном предложении, но, когда дому грозит пожар, хозяин отдаст дочь водовозу, а не ювелиру. Урготу нужны армии Савиньяков и флот Альмейды, – утешил старик Величество. Попытался утешить. – Я знаю лишь один союз, который в глазах моего герцога и, подозреваю, моих принцесс предпочтительней союза с домом Савиньяк. Это союз с Кэналлоа и Багряными землями.

– Мы благодарим вас за откровенность, – отозвался Альдо, поднявшись с места.

Ура! Если бы не жара и духота, я с радостью запрыгал бы на одном месте, напевая что-нибудь веселое. Но и палиться нельзя. А вот Величество, судя по всему, остался очень недоволен. Еще бы! Какой-то Алва назван более достойным, чем он сам!

– Но это лишь предположение…

– Мы желаем вам скорейшего выздоровления. Когда вам понадобиться эскорт для сопровождения курьера?

– Я напишу сразу после ухода лекаря. Могу я написать моему герцогу о том, где сейчас находится герцог Алва?

– Разумеется. Дожидается своей участи в Багерлее, – ответил Альдо с довольной рожей.

– Я могу сослаться на источник полученных мною сведений? Просто… Я не сомневаюсь, что герцог Алва пробился к эшафоту и спас жизнь Фердинанду Оллару и заложникам. “Перевязь Люра” теперь известна всем Золотым землям.

– И к чему расспросы? – холодно спросил Величество.

– Герцог Алва знаменит отрицанием невозможного. Его не ждали в Ренквахе, его не ждали в Сагранне; на Октавианские праздники он неожиданно вернулся в столицу и столь же неожиданно оказался в Фельпе. Явление кэналлийца у эшафота поражает воображение. Естественно, молва не допускает и мысли о том, что Кэналлийский Ворон все еще в Багерлее.

Разумеется! Недаром он Ракан!

– Тем не менее он там. Слово Ракана, – Альдо уже цедил слова.

– Кто я, чтоб не верить слову Чести? Но вырвавшийся из ловушки дриксенский адмирал утверждает, что ему противостоял Ворон собственной персоной, а то, что известно о хексбергской бойне, слишком напоминает фельпский разгром. Кое-кто из участников сражения догадался свернуть на юг, что их и спасло. Моряки утверждают, что видели Ворона, управлявшего с палубы талигойского флагмана не только сражением, но и ветрами.

– Дриксенец лжет или ошибается. Все это – моряцкие байки! – в голосе Альдо зазвенело негодование.

– Я написал в Ардору. Мой двоюродный племянник исполняет обязанности торгового представителя. Я просил разыскать очевидцев и узнать, видели ли они Ворона лично. К концу месяца я надеюсь получить исчерпывающие сведения и буду счастлив ими поделиться.

– Зачем же ждать так долго, – Альдо внезапно развеселился и едва не начал улыбаться до ушей. – Через неделю герцог Алва предстанет перед судом. Его увидит столько людей, сколько вместит большой зал Гальтарского дворца. Разумеется, послы Золотых земель будут приглашены.