И меня понесло, как того самого Остапа, едва стоило все вспомнить. Каждый прием, каждое ловкое движение, каждый шаг. Альдо хлопал глазами, отбивался, а потом остановился и взглянул на меня с какой-то восторженной обидой.

– А ты лихой драчун, Дикон, хотя со школой у тебя что-то не так.

У меня-то все так, это кое-кто не умеет признавать поражение.

– Продолжим?

– Да, ваше высочество.

Вторая схватка прошла еще быстрее первой. Я чувствовал себя более распаленным и делал один выпад за другим – Альдо еле успевал защищаться. Ох, ну что за самоуверенность, высочество? О чем вы вообще думаете и чем? Кто вместо вас сражаться с олларовцами будет, я, что ли? Увольте от такой радости.

Словно прочитав мои мысли, Альдо отступил вбок, улыбнулся с довольным видом. Хоть скрывал бы свою радость, а то так все замыслы спалит. Вздохнув, я снова вспомнил кое-что.

“Дело, конечно, хозяйское, но с вашими увертками только жаб пырять! Держитесь прямых ударов. В бою прямой удар и прямой отвод – самое действенное. И самое безопасное… Особенно в драке с дундуком!..”.

Мягким движением кисти я увел клинок по кругу, сам же остался на месте. И принц подставил мне весь бок. Ай молодца! Подавив желание ткнуть побольнее, чтобы урок усвоился, я слегка кольнул на уровне сердца. Может, все-таки поймет, что надо делать в следующий раз…

– Ерунда! Я споткнулся!

Да-а-а… Конечно-о-о…

– К вашим услугам.

И снова зазвенели клинки, а я больше не терзался угрызениями совести. Не хочет высочество понимать что и почему – не надо. Мне проще – бить как можно ожесточеннее и все. А Альдо в итоге не успел закрыться. Новый аккуратный укол. Вот и все. Кажется, то же самое говорил монсеньор во Фрамбуа… Эй, Сергеев, не страдать!

“…прямой удар и прямой отвод – самое действенное и самое безопасное…”

– Убит! Браво, Дикон! – Робер встал с сундука.

Наконец-то! Неплохая разминка, но учить этого обалдуя еще и учить. Интересно, согласится ли? Да какое там, если еще ни разу не признал, что ничего не умеет в фехтовании. Только азы – и те кривовато. А короли должны уметь воевать, чтобы не стать подобием Фердинанда Оллара.

– Молодец, – Альдо был невесел. – Наверное, я простыл, вот и промахиваюсь постоянно.

– Немудрено, – откуда-то вышла Матильда, – ты больше по ночам гуляй. Праздник скоро будет, молодые люди.

О, какая прелесть! Я так и оживился. Надо будет до наступления праздника разговорить Мэллицу, а также расспросить Матильду про сам праздник. И… как бы скромно намекнуть Альдо, что пока эр Рокэ не освободит меня от клятвы, что он вряд ли сделал, я не смогу ему клясться в верности? Ракан в этой вселенной подобен богу, он управляет Четверыми, а если его предать, то ужас, что начнется.

К сожалению, не получилось долго скрывать свой последний замысел – через пару дней Альдо Ракан вытряс сам причину, в честь чего я снова хожу весь кислый. Пришлось сказать напрямую.

– Альдо, простите, но вряд ли я смогу принести вам присягу… – пробубнил я неразборчиво, глядя себе под ноги.

– Ерунда, – засмеялся тот. – Когда еще случится необходимость… Мы тут все изгнанники, Дикон.

Кивнув, я почувствовал, как с души сорвался второй камень. И, разумеется, не ожидал никакого подвоха, получив после ужина дополнительную порцию горячего отвара. Сильно хотелось пить, поэтому попросил слугу принести в комнату что-нибудь подобное. Вкус напоминал мяту, а запах тоже не внушал подозрений. Конечно же, когда в голове моей помутилось через несколько минут, я быстро списал все на усталость.

====== Глава 39. Как ловить галлюцинации ======

К празднику я каким-то немыслимым образом сумел добиться расположения Мэллит – так звали гоганни, живущую в замке, как воспитанница Матильды. Это я подслушал у Альдо и принцессы, совершенно случайно. Наверное причина моего успеха за в том, что я после завтрака имел обыкновение бродить по саду, где среди зеленых деревьев качалась на качелях эта прекрасная девушка. Потом подсел на соседние качели – несмотря на то, что забава, вроде бы детская, это отлично отвлекало и гнало из головы дурные мысли.

– Если блистательный знает мое настоящее имя, – пролепетала девушка, глядя на растущую под ногами ярко-зеленую траву, – то недостойная желает знать его имя, – в тихом голосе явно сквозило некое лукавство.

– Блистательного зовут Ричард. Или Дикон, – пусть лучше она меня называет Диконом, чем какая-то бледная Катарина. – Не называйте себя недостойной, сударыня, ведь вы прекрасны. Вы бы не хотели составить мне компанию на приближающемся торжестве?

Слегка покраснев, Мэллит подумала немного, а потом согласилась. Вот и прекрасно! Я был на седьмом небе от счастья, пока ожидал торжества. Но когда начались праздник, стало очевидным, что напрасно – то волнение зашкаливало, то Альдо нервировал, громко рассказывая про Золотую Анаксию, которую он сделает из Талига. Все стало гораздо хуже, когда уже подали угощение и вино, а Матильда заплясала возле костра, среди веселящейся толпы.

Проблема была в том, что танцевал я преотвратно ещё в прошлой жизни, а уж тут уделял время фехтованию больше, чем всему остальному. Чтобы не позориться – стоял в стороне с видом “да ну эти ваши танцы”.

У меня кружилась голова и восприятие ухудшалось отчего-то. Проводив уставшую Мэллит, я вернулся туда, где проходили танцы, где плясала, смеясь, Матильда, и допил остатки отвара. Почему-то мне сегодня слишком часто хотелось пить. Эх. С кем бы поговорить за жизнь? Робера нет, Альдо рядом топчется...