– А вернуться можно? – задал задумчиво я вопрос.

– Если вы вернетесь в Талиг, то будете арестованы и препровождены в Багерлее.

Отлично. Просто прелесть, блин – я ничего не знаю и совсем растерян, однако, если спросить у кэналлийцев дорогу через Алат, вряд ли они посоветуют мне что-нибудь дельное. Но ведь и за границей хорошие люди есть. И тоже говорят на талиге… наверное. Мы долго ехали по лесу, молча и быстро, затем остановились на опушке. На душе было муторно и тоскливо, в глазах застыли слезы.

– Держите, – Хуан протянул мне шпагу.

– Спасибо, – буркнул я, уныло пристегивая ее к поясу.

– В седельных кобурах незаряженные пистолеты.

Поехали дальше. Что, интересно, мне дадут возле самой границы? Но я молчал, подавленный и пристыженный, прекрасно понимая, что во всем виноват лишь сам. Надо было принести эру кольцо и не выделываться, как тогда на истории. Эх. Всякий случай выделывания выходит мне боком. Постепенно деревья впереди поредели и мы подъехали к мосту, перекинутому через пограничную реку. Оглянувшись на остановившихся молчаливых и суровых южан, я крепче сжал поводья и поскакал к границе.

Навстречу мне из пограничного дома-поста вышли несколько вооруженных солдат. Впереди них – офицер – каким-то образом я научился различать местные знаки различия у военных. Растерянно глядя на его черно-зеленый мундир, я ждал, пока Хуан протянет ему мои бумаги. Почему-то мне до сих пор не доверяли, ну ладно. Немного подождать и будь, что будет.

– Капитан Лео Эдже, – представился военный. – Начальник поста Саттэка. Именем короны, назовитесь.

– Герцог Ричард Окделл следует в Алат по секретному поручению Первого маршала Талига.

– Но здесь говорится лишь об одном человеке.

– Да, моему отряду поручено проводить Ричарда Окделла до границы.

– В таком случае молодой человек может следовать дальше.

С тоской я посмотрел на открывшиеся ворота, горестно вздохнул и обернулся на мрачного Хуана. Пути назад нет и быть не может, но, наверное, когда-нибудь я смогу добраться до монсеньора и попросить у него прощения. Протянув руку за подорожной, я послал Сону легкой рысью и вскоре поехал по земле герцога Альберта Алати. Это имя не говорило мне ни о чем. Слепило глаза яркое солнце – до боли, до рези, и хотелось рыдать, несмотря на то, что эр Рокэ за уши вытащил меня из ямы.

Потом я ехал, словно во сне, и даже не запомнил, как спрашивал дорогу в Крион. Очнулся лишь, когда, завидев трехцветную кошку, перебежавшую дорогу, Энн юркнула в карман и съежилась. Интересно, ей приходилось сталкиваться с так называемыми “отродьями Леворукого”? Наконец, вроде бы прибыв на место и напевая: “А не Силльмарил ли это?”, я осадил Сону. Это место сильно отличалось от Олларии: тишина, сонные улицы, много фруктовых деревьев и кустов вокруг – настоящий рай для тех, кто здесь живет и молится. Никаких войн, никакой вражды ни с кем.

– Мяу! – кошка выскочила снова, принюхалась, видимо, пытаясь понять, не пахнет ли крысятиной, а потом резво понеслась к ближайшей гостинице под названием “Чаша Паломника”.

Энн завозилась в кармане и забилась поглубже. Кисло посмотрев на покосившуюся вывеску, я направил мориску туда. Слуга метнулся мне навстречу, поклонился, начал на все лады расхваливать свое заведение. Этакий грузин, желающий поскорее и подороже продать шаурму или еще какую сомнительную продукцию. Но мне надо было отдохнуть, поесть и решить, что делать дальше, а потому я разрешил себя уговорить. Конюх увел Сону в конюшню, а я поплелся в открытую дверь. Трактирщик продолжил славное дело слуги, покорил меня красноречием, убеждая, что просто необходимо переночевать здесь, и я махнул рукой. Ночь проведу, но дальше не останусь. Перебьются.

– Желаете вина и обед?

– Давайте. Вино – какое найдется, – я обреченно махнул рукой и сел за стол.

Бокал вина я выпил, словно воду, и решил больше не пить – расхотелось. Обед мне понравился, несмотря на отсутствие аппетита – оный появился запоздало. Очень не терпелось поскорее вскрыть пакет, данный Хуаном. Вдруг нашли шкатулку из Нохи, поняли, что она моя, и вручили? Всякое может быть. Сидя за столом и вздыхая, я слушал колокольный звон. Вспомнилась Октавианская ночь. К черту! Схватив нож, я срезал торопливо печать, сорвал кожу. Шкатулка! Но нет, не та, что нужна мне. Плоская и черная, с замочком – та же была кем-то вскрыта. Ключик на цепочке. Я впал в уныние. Ну чего там эр Рокэ придумал?

Заскрипев зубами от бессилия, я бросил короткий взгляд в окно, за которым сгущались синие сумерки, и повернул в замочке ключ. Раздался щелчок и я с изумлением уставился на открывшееся содержимое шкатулки. На синей бархатной подушке заняли свое место кинжал-вепрь и кольцо Эпинэ. И все.

====== Глава 36. Как знакомиться с новыми людьми ======

Мой путь до жилища Робера Эпинэ лежал долго, а потом, как во сне, я разговаривал с каким-то бароном, чью фамилию фиг выговоришь, и, узнав, что оный Эпинэ переехал в замок Сакаци, счел за лучшее ехать туда. Наконец, добравшись до места, я мог поклясться, что назавтра уже и не вспомню, как прибыл сюда и какими путями ехал. Вообще, все было, словно во сне. Как только не свалился с Соны, не знаю, даже Энн что-то присмирела и затихла. К замку Сакаци я подъехал ранним утром, восторженно глядя на местные владения. Прекрасная здесь природа, замок – чудо архитектуры. Ну, наверное. Могу и ошибаться, тем более, после столь долгого пути любая лачуга дворцом покажется.