– Я собираюсь спасти Рокэ Алву, Дикон, – произнес он очень тихо, склонившись к моему уху.

Все стало еще хуже и еще сложнее. Когда Робер мне подробно объяснил, что Рокэ, Фердинанд и Эстебан находятся в Багерлее, в моем отважном мозгу появилась идея – спасать их и немедленно. А пока нужно сделать вид, что я доверяю Альдо и согласен с его действиями, втереться в доверие. Иначе рискую оказаться там же, где страдает монсеньор. Одна радость – Штанцлера заперли туда же. Ибо заслужил.

Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро! Того же мнения придерживался и я, направляясь из особняка Рокслеев во дворец. И ничуть не жалел, что жил со своими вассалами. Первое время перебивался в особняке Робера Эпинэ, однако злющие аки волки южане достали сверлить меня недовольными взглядами и шептать за моей спиной. Такие выстрелят в спину убегающему и не поморщатся. Ну их. Я честно пытался подружиться с Карвалем, но ему хоть кол на голове теши. Встанет в позу, набычится, чтобы пробормотать нечто нечленораздельное, а потом постарается уйти. А Роберу жаловаться последнее дело, у него и своих проблем хватает.

– Заходи, – развалившийся в кресле Альдо был доволен, бодр и весел. – Как дела?

– Хорошо, – промямлил я неуверенно, оглядывая королевский кабинет. Раньше я здесь ни разу не был, да и не впустили бы.

– Ты по-прежнему живешь у Рокслеев? Да ты садись, не маячь перед глазами.

– Угу. Вассалы же.

– Ты не кисни, Дикон. Общаться с Робером, это, конечно, хорошо, но он тебя с нужного пути сбивает. Ты меня слушай, – посоветовал псевдо-Ракан, снова улыбаясь.

Ага, щас. Вот бегу, падаю, теряю тапочки и нахожу их белыми.

– Я верну старые порядки, – распинался белобрысый болтун. – Не кабитэлские – гальтарские. Золотые земли вновь станут единой империей. Не будет никаких гайиф, гаунау, фельпов, только Золотая Талигойя от моря до моря. Ну, Повелитель Скал, что скажешь?

Я бы сказал, ух как сказал! Но сквернословить во дворце – как-то не есть хорошо. Правила приличия и все такое. Поэтому пришлось промолчать, но вытаращить глаза, имитируя восторг от каждого услышанного слова.

– Вижу, согласен, ну и слава истинным богам! Глава Великого Дома должен жить в собственном дворце, а не в гостях у вассала, пусть и верного. Кто захватил дом Окделлов?

– Дедушка продал особняк, – протянул я, разглядывая с преувеличенным вниманием начищенные до блеска подсвечники, – а потом его снесли. Вроде. Точно не знаю.

– И теперь у его внука нет угла в столице, – Альдо покачал головой с видом расстроенного доброго дядюшки. – Ты год жил в особняке Алвы. Так селись там, – не дожидаясь моего согласия или отказа, он взял перо и что-то написал на листе бумаги. – Вот, держи дарственную. Только гони в шею кэналлийцев.

Мда. Кто еще кого погонит, после того, как из-за меня эр Рокэ едва не помер… Хотя Хуан наверное почувствовал, что запахло жареным и уехал спешно.

– Так что? – поспешил поторопить меня Альдо.

– Хорошо, – согласился я с тяжелым сердцем. Оно и правда к лучшему. Пусть я, чем кто-то другой найдет письмо. – Я могу взять в особняк Айрис?

– Конечно, Дикон, – Ракан спорить не стал. – Смотри, – отодвинул он занавеску. – Солнце… Это наша с тобой судьба, Дикон. Свет, тень и снова свет.

Ох ты блин, того и гляди руку и сердце предложит! А что? Вдруг начитался гайифщины и взбрело ему в голову, что однополые браки были в моде в Гальтаре? Но нет, про Робера заговорил. Кажись, обошлось.

– Эпинэ всю жизнь терял тех, кого любил: отца, братьев, друзей, деда, мать... И чем меньше у него остается близких, тем больше он боится. Не за себя, за нас с тобой, за Матильду, за своих южан... Его б воля, он запер бы нас всех в сундуке, а сам бы сел сверху. С пистолетом.

Хорошо, что воли Робера на это нет, а то мне в сундук совсем не хочется. Даже, если в нем будут дырки для поступления воздуха.

– А теперь, Ричард, давай поговорим о твоей даме, – важно начал Альдо. – Вы уже виделись?

– Нет, мы расстались, – я взглянул на блондина чистыми и честными глазами. – Точнее как. Она осталась в Алате. И я не знаю, когда сможем встретиться снова.

– То есть это не Марианна? Слава Создателю!

– Нет-нет, – я рассмеялся.

– Но герцог Окделл не может жениться на гоганни, какой бы распрекрасной воспитанницей Матильды она не была. Повелители женятся на благородных. Ты же не хочешь, чтобы про тебя ходила дурная слава, как про Рамиро-Предателя?

– Я люблю ее, – пришлось насупиться. – Тверд и незыблем, Ваше Высочество.

– Хорошо, – Альдо с неприязнью вздохнул. – Я подумаю.

Тут открылась дверь и заглянул гвардеец. Кого бы не принесло, очень вовремя. А то не хочу спорить с белобрысым болваном, он же как баран упертый!

– Ваше Величество, герцог Эпинэ. По вашему приказу.

Ой, уже Величество. А короноваться ты когда успел, Величество белоштанное? Я с надеждой огляделся на вошедшего Робера – тот как всегда хмур и невесел. Полностью разделяю его состояние. Пройдя в кабинет, сел в свободное кресло. Альдо снова улыбнулся мне.