– Хорошо, - буркнул председатель, вставая с футуристического кресла. Члены клуба тревожно следили за ним и Ковальским. Оба вышли на балкон. Ковальский задумчиво посмотрел вниз. Внизу ничего не было, кроме тесного переулка, куда спускалась ржавая пожарная лестница. Стена дома напротив была совершенно глухой.

– Вам наличными, или как?
– неожиданно грубо спросил Мэтьюз, выжидающе глядя на поляка. Вне зала заседаний, ледяная церемонность спала с него. Ковальский шмыгнул вздёрнутым носом и поднял на собеседника невиннейшие синие глаза.

– А почему, спрашивается, вас так волнует, чтобы сведения о клубе не попали в печать? Боитесь, что мир узнает, какие у вас чудовищные кресла?

– Прекратите, - сдавленно сказал Мэтьюз. Ковальский постучал пальцами по перилам.

– Или слухи не врут, и с клубом и впрямь не всё чисто? Уж не сами ли вы подсыпали моему несчастному другу яд в кофе?

Мэтьюз взял себя в руки и сухо произнёс:

– Вздор. Эти слухи исходят от таких, как вы. Я не желаю добавлять ещё порцию грязи к тому, что на нас уже вылили. Сколько вам надо?

– Вашу озабоченность этим вопросом, - с расстановкой проговорил Ковальский, - я оцениваю в пятьсот фунтов. Чеки не принимаются.

"Столько у него при себе нет", - уверенно решил сыщик.

– Вам они нужны сейчас или позже?
– механическим голосом спросил Мэтьюз. Ковальский захихикал.

– Конечно, всякий предпочёл бы иметь их сейчас. Но, если вы не в состоянии выплатить всю сумму сразу, я могу дать вам неделю. По-моему, это удобный срок.

"Не настолько же он низко пал, чтобы вынимать деньги из клубной кассы, - подумал Ковальский.
– Тем более что ему пришлось бы для этого пройти мимо заседающих, а кто захочет так позориться?".

Лицо Мэтьюза стянулось в маску. Он выудил из кармана бумажник и выгреб всё, что там находилось.

– Восемьдесят, - сказал он, протягивая деньги тому, кого он считал Огюстом Ланьером. Ковальский был неподражаем в искусстве строить брезгливые гримасы.

– Нежирный задаток.

– Остальное получите через неделю, - процедил Мэтьюз.
– И извольте придти в шестнадцать ноль-ноль, до начала заседания, чтобы не отравлять настроение членам клуба видом вашей физиономии.

– Думаю, они и без меня успешно отравятся, - засмеялся Ковальский, пряча деньги.

– Заткнитесь, негодяй, или я спущу вас с балкона, - Мэтьюз пихнул его в сторону пожарной лестницы.
– Надеюсь, у вас, журналюг, хватает ловкости?

– Вполне, - фыркнул Винни Ковальский.

– Тогда немедленно покиньте клуб этим путём. Много чести - ещё раз беспокоить из-за вас швейцара.

3.

Как бы удивился председатель клуба "Федра", если бы час спустя увидел вломившегося к нему мерзавца с подведёнными глазами в тихом и вполне респектабельном пабе неподалёку от Скотланд-Ярда, да ещё и в компании полицейского инспектора, который внимательно слушал рапорт Ковальского, облокотившись на край стола.

– Прикинуться шантажистом...
– Солгрейв поцокал языком.
– Да уж, такое может выкинуть только Винни Ковальский. А вообще-то нетривиальный ход! Но я не вижу, что мы можем из этого вытянуть. Страх попасть в газеты - ещё не доказательство виновности в убийствах. Может быть, они просто не хотят навлечь на себя негодование религиозных общин.

– Вы проверили то, о чём мы договорились?
– Ковальский поставил на стол пустой бокал из-под мартини. Пива он никогда не заказывал, потому что терпеть его не мог.

– Да, и здесь есть кое-что интригующее. За все четыре года существования клуба туда не был принят ни один холостяк. У всех погибших были наследники, которые получили немало.

– Вот и мотив, - весело произнёс Ковальский.

– Боюсь, нет. Связь между наследниками и клубом доказать невозможно. Единственное, что я могу сказать, - что с этим Мэтьюзом не всё гладко. Мы справились о его банковских счетах. Они не липовые, но денег у него намного меньше, чем требует официальный имущественный ценз на членство в клубе. У него просто не может быть ста тысяч годового дохода.

– Это, как вы понимаете, не доказательство, - возразил Ковальский.
– Мэтьюз даже не первый председатель клуба, первый мёртв. Семья у него есть?

– Есть, здесь у него всё как у остальных. Сестра, жена и двое взрослых детей. Дочка, кажется, готовится выйти замуж.

– А протоколы медицинской экспертизы?
– ни с того ни с сего вспомнил сыщик.
– Вы просматривали их? Смерть точно наступала от цианида?

– В том-то и дело. Симптомы ни с чем не спутаешь. Следы соединений синильной кислоты были в чашках. Свидетели - а их бывало от восьми до десяти - единодушно показывали, что до момента смерти жертвы никто не вставал со своего места, что посторонних в комнате не было, что кофе разливали из общего кофейника. Полицию вызывали сами члены клуба, они ведь не хотят иметь проблем с законом.