– Наше будущее. Представляешь ту ведьму рядом с этим мальчиком-одуванчиком? Ничего себе семейка? Да?

– Людей соединяет Промысел, – быстро ответил вместо Руднева доктор. Глаза его лихорадочно заблестели. – В том-то всё и дело, что, если бы мы действовали по собственному разумению, мы бы точно ошиблись. Как ты можешь судить, что сочетается, а что нет, если ты не представляешь себе общий замысел? Связь – это объективная данность. Я её вижу. О чём тут рассуждать?.. Ходжу Насреддина как-то дети попросили разделить между ними орехи. Он спросил, как делить – по-Божески, или по-человечески? Дети сказали «по-Божески». Думали, так будет вернее. Ну, он и разделил: кому один орех дал, кому десять, а кому – вообще ничего… Улавливаешь?

Роман обошёл заметно напрягшегося шефа, сел на полу рядом с Панариным и, пристально глядя ему в глаза, проникновенно сказал:

– Я, кажется, знаю, кто в нашей бандитской группировке будет моим заместителем по кадровым вопросам. Хочешь получить официальное назначение, или так договоримся?

– Лучше, если этими людьми займусь я, а не ты, – не раздумывая, кивнул Панарин. – Не только потому, что я вижу связи. Так у них будет больше шансов на выживание…

– Эй, я же хороший, Евгений Алексеич, – состроив трогательную физиономию, обиженно протянул Роман. И похлопал ресницами для усиления эффекта.

Старшие товарищи просто-таки заржали самым оскорбительным образом.

– Не делай так больше, – всхлипывая, попросил Руднев. – У меня чуть мозг не вскипел от этого зрелища…

Роман с притворным смирением вздохнул и снисходительно глянул в искрящиеся смехом глаза Панарина:

– Так мы договорились? Если да – бери в оборот это инфантильное дарование и перетряхни все его наброски. Если Радзинский прав, среди тех, кто на его портретах, должно быть много наших…

– Несколько папок ещё лежит на антресолях, – художник смотрел на Панарина с нескрываемым любопытством. – Полезете?

Тот равнодушно пожал плечами:

– Конечно. – И огляделся в поисках предмета, на который можно встать.

Ловко спрыгнув через некоторое время с табуретки, Женечка оглядел внушительную гору изъятого у Карсавина материала.

– Не жалко? – он пытливо посмотрел художнику в глаза.

– Да я Вам только благодарен! – искренне рассмеялся Сергей. – Как Вы понимаете, количество рисунков с каждым днём растёт, а места у меня в квартире не прибавляется!

– Чудесно, – Панарин взглянул на часы. – Такси будет минут через пятнадцать. Извините, если я Вас задерживаю.

– Что Вы! Мне жаль, что Вы не останетесь выпить чаю. Я бы с удовольствием пообщался с Вами подольше! – с детской непосредственностью признался художник.

Женечка усмехнулся, привалившись плечом к стене, покусал нерешительно губы и не удержался, спросил:

– Я заметил, что в Вашем доме нет ни одной иконы. Почему?

– Никогда не интересовался, – растерялся Карсавин. – Я имею в виду религией – не интересовался…

– А чем интересовались? – без тени улыбки продолжал допрашивать Женечка.

Художник заметно смутился.

– Я… Блаватскую читал… Рериха… – и он беспомощно воззрился на Панарина.

– Значит, всё-таки интересовались, – безжалостно обличил Сергея доктор.

– Я… Ну, да – меня не тянет в Церковь, – честно признался, наконец, Карсавин, прекращая юлить и мямлить. – Мысль об институционально оформленной Истине меня смущает. Формализм в таких вопросах может оттолкнуть кого угодно!

– Чего Вы оправдываетесь? – изумился Женечка. – Не хотите быть членом Церкви – не надо. Ваше право…

– Да. Но мне казалось… – осторожно начал Карсавин.

– Вам казалось, – отрезал Панарин.

Художник сразу помрачнел и принялся рассматривать свои ладони. Женечке стало неловко за свою грубость.

– Поехали со мной, – неожиданно предложил он. – Поможете дотащить папки до дома, заодно и поговорим…

Карсавин немедленно бросил дуться и с живым интересом уставился на своего гостя. Панарин, заметив это, улыбнулся.

– Если хотите, конечно!..

– Конечно, хочу, – с готовностью закивал художник. – И, если позволите, я захвачу с собой этюдник…

Панарин расхохотался.

– А без этюдника – никак?

– Без карандаша, как без рук, – согласился Карсавин, улыбаясь в ответ. – Я, конечно, могу обойтись блокнотом…

====== Глава 112. Благословение ======

– Викентий Сигизмундович, Ваши соседи продают участок, – небрежно бросил Руднев, не отрывая глаз от дороги.

Радзинский скользнул лукавым взглядом по его идеально ровной спине и снова вернулся к своим бумагам, которые разложил на заднем сиденье рудневского автомобиля.