Роман проследил за его взглядом и с удивлением остановился вслед за ним – нет, не на мощной фигуре Викентия Сигизмундовича, а на тонком, словно искусным карандашом намеченном силуэте Аверина. Учитель заливисто смеялся, по-детски доверчиво запрокинув голову назад, и Радзинский, небрежно положивший свою тяжёлую руку на спинку аверинского стула, защитным, оберегающим жестом, откровенно и недвусмысленно выглядел в данный момент преданным телохранителем Его сиятельного сероглазого Величества.

– У него ум – как бритва, – с нескрываемым восхищением выдохнул Вершинин. – У него уровень сознания – космический! Радзинский без него, как богатырь на печи, до тридцати лет пролежал. Викентий сам, конечно, фигура масштабная. Он без труда подчинил бы многих, но подчинить и объединить – разные вещи. Понимаешь?

– А Вы не слишком всё упрощаете? – раздражённо поинтересовался Роман. Он сразу невольно провёл параллели между взаимоотношениями внутри тандема старших товарищей и своими неоднозначными отношениями с Бергером.

– Упрощаю, конечно, – легко согласился Анатолий Иванович. – Когда два человека так срослись, настолько вплавились друг в друга – поди разбери, кто из них какую роль играет! Только ведь твоя подмена гораздо опасней и намного дальше от истины, чем моё, по сути, верное утверждение, что Аверин у нас главный. (Ты спросил – я ответил!) Никакой жёсткой организации, как ты обрисовал, у нас нет, и цели такой прямолинейной, как ты сказал, тоже нет. Всё настолько тонко, свободно и непредсказуемо, как сама жизнь. Потому и жизнеспособно – извини за тавтологию…

– Аверин без Радзинского тоже ничего бы не смог, – упрямо возразил Роман.

– Ну, ты недалёк от истины… – начал было Вершинин, но его резко оборвал сидящий напротив Олег Иванович:

– Не говори о том, чего не знаешь! – нахмурился он. – И вообще, прекращай болтать! – Потом серьёзно обратился к Роману, – Неважно, кто всё это «придумал», как ты говоришь. Неважно, «кто более для матери-истории ценен». Важно, какое ты занимаешь во всём этом место – вот что необходимо очень хорошо понимать. Нужно твёрдо знать, когда ты должен поднять свой смычок или, там, в барабан ударить, чтобы весь концерт не испортить. А кто главный – не имеет значения. И поверь, для Аверина в первую очередь…

Роман задумчиво подтянул к себе за тоненькую ножку бокал и разом, не отрываясь, выпил оставшееся в нём вино.

– А то я не понимаю, – пробормотал он, водружая вопреки всем правилам этикета на стол локти и опуская на руки отяжелевшую вдруг голову. У него не было желания спорить. Он уже узнал, что хотел. И это только обострило ощущение пустоты внутри, вызванной отсутствием Бергера – как будто душу вынули. Теперь-то он точно знал, что чувствует Радзинский, когда Аверина нет рядом…

– День добрый! – раздался в этот момент от двери до боли знакомый звонкий голос и сердце Романа радостно дрогнуло. На пороге, раскрасневшийся и окружённый клубами морозного пара, стоял Бергер. А за его спиной – сверкающий белозубой улыбкой Ливанов.

– Шалом алейхем! Сюрпри-и-из…

====== Глава 118. С нами Бог! ======

– Так и сказал? – переспросил Кирилл, отправляя в рот очередную конфету. – Ух, жаль, меня там не было – я бы ему всю физиономию расцарапал!

– Пуся, что ты несёшь? – закрывая лицо руками, счастливо смеялся Роман. Его мечта исполнилась – Бергер был здесь – родной, домашний, бесконечно свой. Только в его присутствии Роман почувствовал себя, наконец, полностью защищённым и смог по-настоящему расслабиться. И конфетам сразу нашлось идеальное применение – как же приятно было наблюдать, с каким удовольствием Кирилл расправляется с ними!

Роман с таким умилением глядел на окружённого блестящими конфетными обёртками своего Ангела-Хранителя, что по законам жанра комнату должны были уже заполнить резвящиеся на радужных облаках розовые единороги и прочие слащавые символы его трогательной привязанности к Бергеру.

– Может, ещё чаю?

– Не-не-не!.. – замахал руками Кирилл. – Пойдём лучше, погуляем! Ты видел, какие дядя Серёжа сделал скульптуры из снега? Мне больше всего нравится собачка – она как живая! Но олень тоже замечательный. Он ещё и раскрасил их сегодня утром, пока все спали после службы!

– Дядя Серёжа? – скептически хмыкнул Роман, застёгивая куртку. – А что ты, кстати, можешь о нём сказать?

– Я могу сказать, что его жизнь только начинается, – неожиданно серьёзно ответил Кирилл и потянул Романа за рукав к двери. – У него в голове много интеллигентского хлама, он излишне подвержен влиянию эмоций, но по сути он человек очень чистый – у него хороший потенциал. Я думаю, что Юрий Александрович приобрёл в его лице достойного преемника.

– Юрий Александрович? – изумился Роман. – Это с какой ещё стати?! Он вообще не наш!!!