А я сотру кровь с моего меча

И снова выпью пива у Салварре!

Ботинки истерлись в пыль

По пути домой,

И босому нальют у Салварре!

Гнев богов, ураган и исчезнувший океан,

Но я все еще могу выпить у Салварре!

Посетители раскачивались в такт, сидя за столами, кто-то поднялся на ноги. Даже Марта, продолжающая мести пол и испепелять окружающих взглядом исподлобья, начала слегка пританцовывать. А Кэй смотрел на Эсси и на всю компанию каким-то странным взглядом, будто что-то решая или осознавая для себя. Когда он закончил, зал взорвался аплодисментами и требованиями сыграть что-нибудь еще.

Второе правило рок-звезды – удиви публику.

Эсси заиграл «Гнилозубую фею и разбитого рахитом единорога». Это было, наверное, самое странное в его репертуаре.

Восприятие у людей здесь было несколько другое. Им эта песня показалась довольно трагичной. Женщины даже смахивали слезы. Слушали все, затаив дыхание. Эсси был тронут: у него никогда не было столь благодарной публики.

Марта подобралась поближе к их столику и стала мести там. Она по-прежнему смотрела исподлобья, но уже не так ожесточенно. Кимми и Налия встали из-за стола, чтобы немного поразмяться. Каждый раз, проносясь в танце мимо Человека в лодке, Нали окидывала его взглядом своих прекрасных глаз цвета анисовой настойки. Уже ни на что не надеясь, просто так. И, о чудо, на третий раз мышцы его лица дрогнули, чтобы явить чуть заметную улыбку. Это было всего лишь на секунду, но улыбка его была красивой и очень теплой. Ее было достаточно для того, чтобы у Налии подкосились колени и она повисла на шее у подруги. Трэй сидел, улыбаясь до ушей, и с какой-то новой гордостью глядел на Эсси.

– Хэй, - Кэйанг слегка пихнул его локтем. – И давно ты у нас парнями интересуешься? Я-то всегда знал, кто он, наша принцесса. Даже когда эти еще сомневались…

Воин чуть заметно повел плечами, не отрывая глаз от Эсси, который уже перешел к следующей песне. Она как нельзя лучше подходила к окружающей обстановке – собственно, это был гимн, посвященный алкоголю.

Третье правило рок-звезды – после баллады нужно исполнить что-нибудь, наполненное драйвом. Что-нибудь сочное, зажигательное. Кто-то из посетителей, заметив, как Эсси украдкой вытер взмокший лоб рукавом, поднес ему кружку с элем, и это было очень кстати.

– В детстве я обожал слушать историю о солдате, заплутавшем в лесу. Он страдал от жажды и уже не надеялся вернуться домой. И однажды он очнулся, а рядом с ним сидела прекрасная золотоволосая леди, которая дала ему выпить эля. Он не мог понять, откуда она взялась. А потом она взяла его меч, срезала у себя прядь волос и подарила ему, - произнес, наконец, воин, по-прежнему не спуская глаз с Эсси.

Тот уже совсем разошелся и постоянно прерывал пение различными рок-фишками наподобие «поем все вместе», «я вас не слышу» и «я хочу услышать твой рев, Межграничье!».

Как ни странно, народ активно подключился. А уж его компания вообще шумела, как целый стадион. Эсси уже воображал стол сценой, перемещался от края к краю, золотистые пряди его взлетали, исполняя свой собственный танец, тонкие руки простирались к зрителям, будто намереваясь увлечь их в безумный мир своей музыки. И как всегда, в те минуты, когда Эсси целиком погружался в концертный запал, в некий транс, он тут же терял свое невинное ангельское обличье. Он становился похож на какое-то демоническое создание, одинаково прекрасное и безумное. Такое случалось редко - Эсси не так часто выступал перед большой аудиторией, предпочитая узкий круг друзей. Крайне неохотно он соглашался поработать у какой-нибудь из групп вокалистом на замену. Очевидно, пора было подумать и о своей группе.

Так хорошо он еще не пел, все глаза, все души были устремлены только на него. Наконец он остановился, закончив очередную песню, улыбнулся, счастливо прикрыл глаза, наслаждаясь тем незабываемым мгновением, когда время замирает и когда абсолютная тишина взрывается восторженным ревом аудитории, тем моментом, ради которого становятся музыкантами.

Трэйнан посмотрел на него именно в тот момент, когда он открыл глаза, превращаясь обратно из демонического существа в Эсси, чьи щеки порозовели от смущения.

– Да ты романтик, Трэй! – усмехнулся их проводник. – Ты, наверное, никогда в своих мечтах не уточнял, что твоя прекрасная золотоволосая леди из сказок должна быть… непременно леди?

– Нет, - он помотал головой. – Но, честно говоря, мне все равно. – Он беспечно улыбнулся, сверкнули белые, чуть крупноватые зубы. У Трэя был редкостный дар – воспринимать и принимать абсолютно все таким, как оно есть. Совершенно спокойно, без всяческих предрассудков.

Атмосфера все теплела, а компания становилась все сплоченнее. Так бывает каждый раз, когда алкоголь наконец-то начинает действовать. Трогательное всеобщее единение, которое наступает перед тем, как компания начинает вырубаться или разбиваться на парочки. Наивысшая точка угара, кульминация веселья перед неизбежным скатыванием в сонно-расслабленно-уютное состояние.

Но всему хорошему приходит конец, и далеко не всегда это происходит тихо и мирно. Вот и сейчас, когда Эсси спрыгнул со стола и горячо благодарил всех, когда Салварре намеревался налить всем по последней кружке за счет заведения, раз уж пошел такой праздник, идиллию прервал истошный визг с улицы:

– СОМЫ ИДУТ!

Оборвавшийся смех повис в воздухе. Налия с Кимми замерли, продолжая обниматься. Все застыли на месте с глупыми лицами. Лишь Трэй быстро опомнился и начал распаковывать клинки, а Марта состроила еще более зловещую физиономию и поудобнее перехватила метлу. В таверну стали забегать перепуганные люди с улицы. Кэй выглянул в окно.