Выходит, они с Люком стоят друг друга. Они оба оказались предателями, и потери последних лет — потеря Бена, потеря Хана — это их общая, закономерная расплата.

Именно это слово — «предатели» — Лея Органа прошептала, усмехаясь и кривясь, когда лежала на груди брата, оплакивая свое горе.

Еще она сказала, глядя Люку в глаза, что, похоже, является проклятой. Что она обречена терять любимых, едва обретя их. Так было прежде с Ханом; так произошло и сейчас.

Ведь хватило бы простых слов, которые обязан говорить своему ребенку каждый родитель. Если бы она сподобилась произнести их не в минуту горькой разлуки, а гораздо раньше, еще на Эспирионе — тогда, кто знает, возможно, Бен был бы спасен.

Люк молча гладил великолепные шелковые волосы сестры.

Теперь у него не было выбора. Последнюю возможность, позволяющую им с племянником избежать встречи и последующего столкновения; последнюю возможность, позволяющую им обоим уцелеть, Бен отверг, отказавшись от помощи Сопротивления. Оставалось только одно: похитить Бена из тюрьмы, даже если придется сделать это без его согласия (это не обсуждается; глупыш желает геройствовать, вероятно, не понимая, что его расстреляют на полном серьезе); затем спрятать где-нибудь, попытаться понять, в чем истинная причина его утраты контроля над Силой. И биться с ним насмерть, если мальчишка-Соло ждет именно этого.

И вот тут таилась главная ловушка. Если Бен так и не сумеет излечиться от своей слабости, это вряд ли остановит его стремление раз и навсегда свести счеты с бывшим наставником — такова уж его натура; огонь будет полыхать, пока не выжжет все без остатка. Кайло Рен успокоится, только уничтожив последнего джедая, или погибнув сам. Стало быть, в этом случае исход поединка будет зависеть целиком от решения Люка. Ему и прежде не составляло труда одолеть ученика, тем более, эта задача не составит труда теперь, когда Бен не может пользоваться своими способностями и умениями в полную силу.

Скайуокер предчувствовал: вот оно! К этому и ведет самая яркая и очевидная нить судьбы. Юный несмышленыш Дэмерон, говоря о своих подозрениях относительно «калеки», и представить себе не мог, что это означает и для самого Кайло, и для Люка. Только от решения последнего джедая будет зависеть, кто уцелеет в грядущей их схватке с племянником. Он сможет раз и навсегда разделаться с врагом, однако ценой предательства семьи и слез Леи; или позволить Бену убить себя, а Галлиусу Рэксу — окончательно восторжествовать, раз и навсегда похоронив в забвенье наследие ордена джедаев.

Это — тот самый выбор, который пришлось делать юному Люку тридцать лет назад. Вероятно, такова прихоть Силы. Ему вновь требуется пройти то же испытание, то же мучительное искушение, столкнувшись с Темной стороной, влияния которой магистр все эти годы избегал с суеверным страхом.

Впрочем, он сам привел себя в эту ловушку, пытаясь направить замысел Силы в то русло, что нужно ему самому. Играя и подражая прошлому.

Обо всем об этом Лея не задумывалась. Охваченное беспокойством о спасении Бена ее сердце не желало знать ничего о том, что может произойти после. Она не представляла себе, насколько глубока и зла обида ее сына; ей было не до того. Возвратив ей блудное ее дитя, судьба обманчиво приманила ее сладкой надеждой на искупление; и сейчас Лея намеревалась сделать все возможное, чтобы не позволить этой надежде ускользнуть. Ее рвение можно понять. Люк понимал. Он не осуждал упоение сестры собственным материнским чувством и готовностью к борьбе. Но сам не мог не раздумывать о последствиях.

В тот же вечер они с Леей начали обсуждать и гадать, как им лучше всего выкрасть Бена.

Пока ни одна живая душа, кроме разве что По Дэмерона, не знала о возвращении Скайуокера; пока тот продолжал жить на Центакс-III, окруженный неизвестностью, так что Лея иной раз грустно шутила, что «сперва была вынуждена укрывать сына, а теперь укрывает брата», — в таких условиях Люк еще сохранял за собой кое-какую свободу действий.

Используя Обман разума, он мог проникнуть в тюремный комплекс на Центакс-I. Мог оглушить Силой Бена (как и любого, кто встанет на пути) и забрать юношу с собой, пока тот не пришел в сознание.

Однако, не все так просто. Увы, ни один одаренный, даже гранд-мастер джедаев, не может предвидеть всех трудностей, с которыми ему придется столкнуться. Люк не знал, например, устройства той тюрьмы. А если даже Лее удастся раздобыть схему расположения всех коридоров и помещений, неизвестно, где именно скрывают Бена. Да и Обман разума действует далеко на не всех. Кроме того, не так давно до Леи дошли слухи, что Диггон использует исаламири, чтобы пленник вообще не мог обращаться к Силе. Хотя сама она не видела ящериц с Миркра на борту того транспортника, который перевозил Бена на Центакс, если эта смутная молва окажется правдивой, Люк, сунувшись туда в одиночестве, уповая только на способности Силы, подвергнется огромному риску.

Учитывая все оговорки, Лея сама призывала брата не спешить. Ей нужно было, чтобы оба любимых ее мужчины спаслись — а не погибли вдвоем.

Как ни горько было признавать это, придется им на какое-то время смириться с заключением Бена и дождаться более подходящих условий, чтобы его похитить. Например, если обвиняемого обяжут лично присутствовать на судебных слушаниях, в толпе, в суматохе Люку будет гораздо проще осуществить задуманное.

Однако в свете их последних разговоров с канцлером, Органа все больше сомневалась, что Викрамм решится пойти на такой риск. И в этом присутствовал положительный момент — Бену не придется столкнуться лоб в лоб с ненавидящей толпой, что может стать для него худшим из всех испытаний. Хотя их с Люком задачу это обстоятельство, безусловно, только усложняло.