— Да?

— Скажи мне, дочь отца нашей семьи: почему мы воюем? За что? И кто на самом деле нападет?

— Ты сомневаешься в том, что мы те, кто должен отбивать атаку? — перефразировала я для себя.

— Нет, Флёр. Но всё-таки из-за чего всё это происходит?

— Как рассказывал мне отец — это личная неприязнь Тардифа к папе. Он издавна завидовал тому, что у него есть жемчужина, ничего более, — больше Чак мне ничего не рассказывал.

— И ради этого он собрал целый клан гиен?

— Наверное, да.

— Как же я мечтаю оказаться во времени великого звериного совета… — произнёс лис в воздух и закурил чёрную трубку, которую достал из доспех.

Мы прошли совсем немного, но мне вдруг стало стыдно за себя и за Ренара. Всё это время мы обращались с Клитусом как с рабом, а он покорно слушался. Если я сегодня погибну, то стоит попросить прощения у всех.

— Клитус, думаю, мне не стоит с тобой так обращаться, — начала я, но волк сразу меня перебил:

— Нет, всё в порядке. Я очень благодарен вам, что приняли меня в клан, ведь те лисы, что сидели рядом со мной, смотрели на меня почти без боязни. Я так отвык от таких взглядов за двадцать лет…

— Клитус, если мы победим, ты можешь остаться. Мы всегда будем рады тебе, найдёшь себе место получше, где-нибудь на нашей земле… — обещала я ему.

— Ренар предлагал мне поселиться у него.

— Тоже вариант. Кстати, где этот рыжий прохвост? — спросила я, вспомнив, что он должен был идти за мной.

— Он убежал в сторону холма.

— Да? Ну ладно… — мы пришли на небольшую поляну в лесу, где я и рассчитывала оставить его.

— Сколько мне ждать?

— Я думаю, ты поймёшь, когда тебе надо будет вступить в схватку. Мы выиграем, Клитус, и наступят лучшие времена, — я решила подбодрить гиганта.

— Я знаю, Флёр. Позволь мне побыть одному перед битвой.

Поняв, что волку действительно это нужно, я оставила его. Выйдя из леса, я ещё раз осмотрелась. Нас будет больше, чем гиен, на нашей стороне Клитус. За нами эффект неожиданности, мы готовы к бою. Но всё равно моё сердце предчувствовало ужасную потерю. Но мне не хотелось верить предчувствиям, хотелось только войти в бой и выйти из него победителем.

Пока я стояла на холме, смотря на будущее поле боя, ко мне подошёл Арен. Он шёл молча, склонив голову, а когда подошёл совсем, встал передо мной на колени. Мне безусловно это нравилось, но не сегодня.

— Вставай уж, разрешаю.

— Спасибо, госпожа, — мой раб встал и отряхнул колени. Вдруг что-то во мне прояснилось, я подошла к нему и тихо обняла лиса, уткнувшись ему в плечо. — Арен, скажи мне: что произойдёт?

— Я не знаю, госпожа, — отвечал мне лис.

— Давай сегодня, Арен, будем сражаться вместе. Плечом к плечу, спиной к спине…

— Как прикажете, госпожа, — отвечал мне он. И хотя слова его были сухими, но в них было много такого необходимого мне чувства.

— Я люблю тебя, Арен, — наконец решилась признаться я, — люблю и никогда тебя не брошу.

— Я тоже. Теперь — никогда, — он тоже решился обнять меня за спину. В этот момент я оторвалась от его плеча и посмотрела в глаза. В бездонные голубые глаза, которые в этот момент были самыми близкими. Наши веки непроизвольно закрылись, чтобы не видеть ничего, ведь это так мешает чувствам. Почувствовав его горячее дыхание, я открыла рот и вошла своей пастью в тёплую и мокрую полость самого любимого лиса…

Но поцелуй закончился. Мы снова открыли глаза, и теперь они были другими. Любящими, свободными от тайн и безрассудств. Теперь мы любили друг друга.

— Спасибо, госпожа, — сказал мой раб.

— Для тебя просто Флёр… — я полезла в сапог за связкой ключей, среди которых был и ключ от его ошейника, но он остановил меня.

— Потом. Когда ты снимешь свой.

— Ты рискуешь остаться в нём навсегда…

— Не рискую. К тому же принадлежать тебе — это всё, что мне нужно…

— Тогда обещай мне, что ты выживешь. Выживешь и будешь согревать меня каждый день, каждую ночь…

— Обещаю, хозяйка…

— А если я умру… ты не беспокойся…

— Не буду… Я буду скучать по тебе, Флёр.

— Нет. Пообещай мне, что, если меня не станет, ты будешь счастлив. Ты найдёшь себе другую и будешь счастлив с ней…

— Другой как ты нет… Но мы не умрём. Мы победим, Флёр.

Я отпустила его и снова посмотрела на поле. И тут я поняла только одно — началось.

В небе над кланом промелькнула одна из близняшек-летунов. Это был знак.

— Прячемся! — скомандовала я. — Все в укрытие, чтобы никого не было видно!

Тут же всё поле зашевелилось и воины стали действовать. Моя команда разошлась эхом множества голосов других командиров, и буквально через десять минут уже невозможно было определить, что на этом поле кто-то был.