Хапимерит уже не может быть для нее “никем”, Белла слишком многим ей обязана. Она оказалась вовлечена в эту жизнь и дела людей Амона, совершенно не желая того. Но деревянная богиня, которую Белла купила в антикварной лавочке, не спрашивала, чего она хочет, когда забросила сюда.

Может быть, поэтому Хапимерит отчасти и верила, и сочувствовала Белле Линдсей. Она-то, язычница, знала, что боги часто поступают с людьми по своему жестокому произволу.

Белла прожевала несколько фиников и, выплюнув косточки, стала думать о Сети Амире. Она попыталась понять, что он может делать в фиванском главном храме. Вероятно, что Сети, наследник, желает уже теперь упрочить свое положение - и окружает себя приверженцами, которые могут уравновесить его силы против жрецов Амона.

Владения и сокровища Амона были вполне сопоставимы с богатством царской казны. Амон забирал себе все больше земли, рабов, мастеров, воинов - конечно, жрецы Амона служили опорой фиванского престола, но и представляли для него серьезную угрозу.

Осирис также был могущественным, но покровителем мертвых, как Амон - живых… Его город - Абидос, лежащий к северу от Уасета…

Белла уже не помнила, слышала это в своей прежней жизни или в новой. Она сжала пальцами виски; ощутив упругость чужих волос, поморщилась и стянула парик.
– Я должна подумать… как следует, - прошептала пленница.

Но дальнейшие размышления оказались бесплодными. “Недостаток информации”, как сказал бы пижон Барти.

Белла медленно доела свои фрукты. Потом прилегла, подсунув ладонь под щеку и глядя на свою кошку.

– Не могу поверить, что это была ты, - прошептала англичанка.
– Ты просто крашеный кусок дерева.

Белла ругалась на своего идола, словно провоцируя. Почему она, попав сюда, не видела никаких больше чудес - если не считать явления Сети Амира? Что за силы играют с ними всеми, и почему сами люди остаются так слепы? Может, Сети Амир, слуга Осириса, может сказать больше о произволе богов?

Хотя в его изначальном времени этого египтянина, конечно же, зовут иначе. Нужно выяснить о нем побольше. Хотя Белла не представляла, как это сделать.

Она незаметно уснула. А когда проснулась, пришла Хапимерит, которая повела ее мыться. Лекарка появилась, как только Белла открыла глаза: хотя пленница была уверена, что Хапимерит не подглядывала.

Это то самое чутье, которого не объяснить и которое руководит людьми так часто… Хапимерит уже чувствовала свою подопечную. Как и Белла ее. Пока что Хапимерит можно было не бояться.

Вытираясь после “душа”, Белла вдруг поняла, что ей делать. Решение пришло ниоткуда.

Нужно добиться разрешения бывать в первом молитвенном дворе, в который ведет Гипостильный зал.

Белла заговорила об этом с Хапимерит спустя несколько дней. Прибавила, вдохновившись неожиданной мыслью:

– Моя богиня сказала мне, что делать… во сне. Я должна помолиться Амону.

Язычники молились только перед изображениями своих богов, веря, что каждый бог живет в своей статуе.

Хапимерит удивленно подняла широкие нарисованные брови.

– Я скажу четвертому хем нечер.

Менна разрешил… может быть, из суеверия. Странные люди эти египетские жрецы: хотелось бы знать, во что они сами верили из того, что внушали простым смертным?

Белла вышла в первый храмовый двор - Хапимерит довела ее до дверей и осталась там, предоставив “Небет-Нун” самой себе. Все-таки слуги Амона побаивались ее. Может быть, думали, что она подослана их врагами - теми же жрецами Осириса?..

Белла нервно улыбнулась. Почти верно.

Она, конечно, не думала молиться Амону. Сделать так - значило признать этих нелепых богов, которые до сих пор оставались для Беллы порождением фантазии древних. И кто скажет ей, что это не так?

Но Хапимерит, наверное, сейчас следит, что будет делать пленница. Здесь столько укрытий.

Белла опустилась на колени перед первой попавшейся статуей, не раздумывая, кого она изображает. Уткнувшись лбом в нагревшийся камень, она несколько мгновений лежала, ни о чем не думая. Потом неловко встала, отряхивая юбку желтого платья.

Ей было стыдно и досадно. Белла поспешила обратно, не поднимая глаз. Она столкнулась с кем-то и даже не испугалась.

Девушка хотела обойти незнакомца, но тот неожиданно шагнул в сторону, преграждая путь. Белле было достаточно чужой бесцеремонности, и она приказала по-египетски:

– Уйди!

Она сейчас чувствовала себя под защитой Амона, пусть это и была лишь фикция, обман жрецов. Но тут Белла Линдсей увидела лицо человека, который ошеломленно смотрел на нее. Он был так похож на Сети Амира, что ошибиться насчет их родства было нельзя: только у этого мужчины были свои черные волосы.