– Да, госпожа, - сказала Роза, твердо и горячо.
– Именно так я все и помню.

Меила опять села за свой стол вишневого дерева и поставила на него локти, сплетя пальцы в замок. Она прижалась к ним смуглой щекой, не сводя глаз с горничной.

– Ты скажешь сама, что в твоей версии не стыкуется?

– Конечно, - ответила Роза.

Она кашлянула, поправила волосы под наколкой, точно стыдясь и своей лжи, и своей поспешности.

– Эта кошка никак не могла быть у мисс Беллы, когда она жила с братом вашего супруга! Ведь в то самое время она была у меня! И я с ней до смерти не расставалась!

Меила кивнула, прикусив кончик пальца.

– Ну, и как ты это объяснишь?

Вот теперь Роза зашла в тупик. Она посмотрела на хозяйку взглядом, в котором светилось самое искреннее недоумение.

– Я уж и не знаю, мисс.

Меила вздохнула. Она задумчиво помолчала, а потом произнесла:

– Я наверняка тоже не знаю. Но могу предположить. Эта статуэтка раздвоилась, потому что Белла Линдсей забрала ее с собой из настоящего, - но не только.

Меила посмотрела на Розу.

– Когда Белла Линдсей попала в наше прошлое, это создало новую реальность… новое будущее, которое стало ответвлением нашей реальности. Она расщепилась, так же, как Имхотеп расщепил мое сознание - Ка и Ба, не успев совершить надо мной ритуал воскрешения!

Роза приоткрыла рот.

– Что вы такое говорите, мисс Меила?

– Я знаю, что это звучит чертовски странно, - согласилась хозяйка.
– И жутковато. Но это самое логичное, что приходит на ум.

Она резко встала.

– Я, ты, мой муж… мы с определенного момента существуем в нескольких реальностях. И мы сохранили память о том прошлом, в котором не было Небет-Нун… Если бы Имхотеп не восстал к новой смертной жизни и мы не поженились, мы не сошлись бы так коротко с семьей моего опекуна и не привезли Беллу в Египет. А она не спасла бы Синухета от людей фараона и не родила бы от него детей… Ты знаешь, самое главное, - вдруг с жаром произнесла египтянка, - Имхотеп признавался мне, что никогда не видел в прошлом Беллу Линдсей! А этого никак не может быть, ведь они неоднократно встречались!

Роза нахмурилась.

– Вы думали, что это он запамятовал?

Меила кивнула.

– А теперь думаю, что он все запомнил, как и ты. Но у тебя осталась только твоя первая память, потому что ты по-настоящему умерла… как и я. А Имхотеп был в замешательстве, не зная, как объяснить противоречие… Это было тогда, когда он вспомнил о своем бедном брате, - потом мы с О’Коннеллами поехали на раскопки старого дома Синухета.

– Тогда господин, наверное, считал, что его брат тоже погиб после его казни, - сочувственно предположила Роза.
– Господин тогда так страдал, я помню!

Меила мрачно улыбнулась.

– Самое забавное, Рози, что так оно, видимо, и случилось. Белла рассказывала о своих видениях в храме Амона… это были картины из ее будущего, которое в этой реальности не сбылось. А на самом деле, то есть без нашего вмешательства в ее судьбу, Белла, скорее всего, погибла под немецкими бомбами! Иногда разные реальности пересекаются в узловых точках!

Меила покачала головой.

– Хотя если бы Белла Линдсей не исчезла, Барти Линдсей мог бы остаться жив. Но мы этого уже не узнаем.

Роза сложила руки.

– Как вы здорово все объяснили, мисс Меила! Вот бы еще господину Имхотепу рассказать!

Меила прищурилась.

– Непременно, - пробормотала она.
– Он мог все домыслить гораздо раньше меня и промолчать… но уж лучше мы это обсудим.

Роза уловила в голосе госпожи враждебные нотки, звучавшие уже не в первый раз, когда она говорила об Имхотепе. Этот разлад начался не сегодня и не вчера, понимала служанка. И даже не после свадьбы, хотя за годы брака у самых благополучных супругов накапливаются претензии друг к другу. Это все началось тогда, когда Анк-су-намун воскресла и умерла на жертвеннике в Хамунаптре, навсегда разделившись как личность…

– А мисс Белле вы скажете?
– осторожно спросила Роза.

– Я еще подумаю, - протянула Меила.
– Сколько можно ей сказать, и можно ли вообще… Но ты чтобы ни звука, понятно?

Роза кивнула.

– Как вам будет угодно.

***

К чаю они опять собрались все вместе - гости подгадали к Амирам в свободный день. Хотя до вечера Меиле предстояло сделать еще несколько деловых звонков: она и Имхотеп занимались этим в равной степени. У Меилы была даже сильнее предпринимательская жилка - Имхотеп питал большую склонность к кабинетной работе; и только то, что Меила женщина, ограничивало ее в ее стране.

Разговор с Линдсеями египтянка наметила на завтрашнее утро. Она знала, что с тех пор, как ее опекун вышел на пенсию, его легко застать дома, - их жилищу повезло, хотя соседние были разрушены взрывами. Уж не рядом ли с домом должна была погибнуть белокурая дочь Оскара Линдсея…

Один из звонков Меила сделала Мортонам, спасителям Имхотепова брата, - она нашла их номер в телефонной книге. А потом нашла Беллу, сообщив ей новость.

– Знаешь, чем занимается Эмери Мортон?
– с удовольствием спросила египтянка.
– Он член американской строительной компании, дела которой сейчас пошли в гору!