Но Сейрам болтала о какой-то чуши, которую Хината не слушала, её глаза напоминали топлёное золото или не засахаренный мёд, и никаких враждебных намерений от неё не исходило. Задавив в себе желание задавать вопросы, Хьюга затихла.

Шио игнорировала их достаточно долго, но в конце концов не выдержала, встрепенулась и выкрикнула в сторону Хачи:

– Хватит играться в няньку!

Но Сейрам открыто захохотала ей в лицо. Ёко недовольно рыкнула и отвернулась к костру; как об стенку, ей богу.

Хината вскоре не выдержала усталости и задремала.

Хьюга резко открыла глаза и встрепенулась. Девочка некоторое время не понимала, где находится – столь крепок был сон, после чего она никак не могла вспомнить, когда успела заснуть. До утра было ещё далеко. Рядом, поджав под себя ноги, лежала Сейрам и морщилась своим тревожным снам, не открывая глаз, словно вот-вот огрызнётся на них вслух. От костра остались только яркие угли, которых не хватало, чтобы осветить всю поляну. Непроглядная темнота подобралась совсем близко, а вместе с ней и ночные жители Леса Смерти.

Хината боялась даже шевелиться. Привстав, она осторожно огляделась.

Первой, кого она увидела, хоть и сначала взгляд прошёл мимо пару раз, оказалась Юмия; её было трудно заметить, так как Орочи сидела на том же месте, достаточно далеко от углей костра, и в той же позе. Её шляпа была так же сдвинута на глаза. Понять, спит она или нет, было невозможно, а проверять не было не малейшего желания.

Киба, Шино, Гаара и парень с песочными волосами всё так же находились без сознания.

Шио нигде не было.

Послышался тихий шорох веток. Хината напряглась, и её рука автоматически выхватила кунай. Хьюга прикрыв глаза, притворилась спящей. Это могли быть не только кто-то из ночных тварей, но и команда противников, охотящихся за свитками. Куноичи из Аме свитками пока не интересовалась, ведь если бы они хотели, то легко бы отняли свиток группы Хинаты, который Хьюга забрала себе и спрятала за пазуху при первой же возможности.

Но это оказалось всё лишь Шио с небольшой охапкой хвороста. Было похоже, что Ёко просто нашла себе предлог, чтобы уйти с поляны, так как дров было ещё достаточно. Девушка небрежно кинула ветки возле костра, скрестила руки на груди и посмотрела на небо.

Из лесной темноты донеслось мерзкое шебуршание. Хината сглотнула: ей представились гигантские ядовитые пауки и тысячи сороконожек, перебирающие лапками во мраке.

Шио, кажется, тоже это услышала. Ёко повернулась в ту сторону, склонила голову на бок и медленно вытащила из ножен сабли.

Это было безумие. Идти одной ночью в чащу, без своего оружие – самоубийство. Но Шио определённо так не считала, расслабленно прошла несколько шагов вперёд и внезапно резко по-звериному прыгнула вперёд и вверх. Ветки шумно сомкнулись за её спиной, скрыв девушку от глаз Хинаты.

На мгновение стало тихо, и вдруг кто-то взвыл, заверещал. Где-то там, в темноте, коротко вскрикнула Ёко. Хьюга подорвалась с места, не подумав о том, что слишком слаба, чтобы помочь, но вдруг раздался короткий яростный рык и всё резко оборвалось.

Лёгкий порыв ветра принёс из-за деревьев мерзкий запах палёного. Сейрам зевнула и перевернулась на спину, растянувшись на земле во весь рост: её сон сменился на спокойный, а кошмары отступили. Юмия не шевелилась.

Шио тихо вышла из зарослей, будто ничего и не произошло. Её руки были по локоть перепачканы в чёрной жиже, а плечо пересекал глубокий порез. Но девушка была расслабленна. Игнорируя боль, она вытерла руки о траву на границе поляны и леса.

Рана на плече засветилась красно-рыжей чакрой, и Хината поражённо увидела, как та затягивается прямо на глазах.

Наверное, изменённый геном... Хьюга никогда о таком не слышала, но в мире было ещё слишком много того, что она не знала.

Ёко подхватила брошенное оружие, закинула мечи себе за спину и вернулась к костру. Выхватив из кучи хвороста длинную ветвь и разворошила ею угли. В неярком свете было заметно, что она морщится, но чакра справлялась быстро, и без всякого её участия.

И вдруг, качнувшись, девушка потянулась к раскалённым углям и запустила в них руки, низко склонившись над костровищем. Хината тихо ахнула: кончики волос Шио должны были уже вспыхнуть от жара, кожа покрыться безобразными волдырями ожогов, а сама она – застонать от боли...

Но расслабленная поза, подрагивающие ресницы, чуть приоткрытые губы, тихое и спокойное дыхание указывали на то, что Ёко относительно комфортно в таком положении.

Невольно Хьюга засмотрелась на неё, такую живую, такую далёкую. В полудрёме Хинате послышалось мягкое утробное рычание, но она не успела задуматься над этим, так как усталость была сильнее.