Они разговаривали обо всём, гуляли, держась за руки, точно юные влюблённые и хотелось, чтобы мгновения эти длились вечность!

...Тимо тихо поднялся с ложа, убедился, что не разбудил Суллу и с затаённой нежностью прикоснулся к волне медно-рыжих волос любимой, разметавшейся по подушкам. Он учил её ходить под парусом и она оказалась вполне способной ученицей, так что утомившаяся за день Сулла не услышала и не почувствовала, как одевшийся Император исчез, открыв арку портала.

Оказавшись на приёмной площадке, Тимо Лайтонен хозяйским взором обвёл огромный сводчатый зал операторской лучшего в галактике научно-исследовательского института по проблемам генной инженерии, основанного лично им, и, разумеется, абсолютно закрытого. Сия обитель знаний и непрерывных изысканий в указанной области располагалась в тридцати километрах под поверхностью крупного планетоида, носящего даже не имя, а всего лишь серийный номер 0785/153-фактур, и вращающегося вместе с остальными собратьями-астероидами вокруг одного из трёх газовых гигантов системы Изон, находящейся в достаточном удалении от основных торговых, транспортных и промышленных маршрутов во втором секторе третьего кольца, чтобы не вызывать ровным счётом никакого интереса. Тимо на это и рассчитывал. В большинстве своём то, чем занимались здесь учёные, было запрещено с точки зрения религии культа Семерых и считалось страшным кощунством, почти что надругательством над «творениями божьими». Однако, будучи злостным атеистом, как и все, работающие здесь, Его Величество Император верил только в себя, свою силу и власть, которая позволила ему играть в запретные игры с генами и прочими тонкими материями.

В зале было довольно оживлённо – работали стационарные порталы, через которые сплошным потоком приходили грузы: необходимые реактивы, смеси, порошки в герметичных контейнерах, тщательно пронумерованных внутренним шифром и тут же доставляемых в лаборатории. Были здесь и питательные вещества для автоматов, синтезировавших пищу, новая униформа, белоснежные халаты, перчатки, аппаратура… Он, по своему обыкновению, не упустил ни единой мелочи, способной хоть как-то повлиять на работу учёных, создавая им помехи. Механизмы доставки были настолько же тщательно и скрупулёзно выверены, как и сложнейшие молекулярные операции, проводимые в специально созданных условиях и, разумеется, в атмосфере полнейшей конфиденциальности. Служащие, отправляющие грузы, не знали, что именно находится в контейнерах и, тем более, куда они уходят.

Под потолком гремели усиленные микрофонами объявления:

– Синий сектор, выполнена доставка по номер девяносто восемь дробь лет, принимающий – оператор Кастор Ванн, седьмой уровень, оливковая ветвь.

– Передача сообщения о перемещении грузов на девятнадцатый портал, ключ – 8795, оператор – Дурушта Хаслан, третий уровень, ветвь синели.

– Внимание, идёт сканирование прибывающих на семнадцатую платформу…

Кивнув дежурным, Тимо сошёл по трём ступеням с возвышения и деловой походкой направился к центру зала. Под потолком висело огромное вирт-окно, разбитое по секторам, отвечающим за каждое новое сообщение или объявление. Голографический циферблат хронометра бесстрастно отсчитывал время, отпущенное на этот визит. По пути его едва не сбила девушка в комбинезоне ремонтной службы, на ходу вбивающая какую-то информацию в миникомп, закреплённый на наручи. Подняв всё ещё затуманенный взгляд, она рассеянно извинилась и пропустила его, пробормотав:

– Моё почтение, Инженер.

На станции не было титула выше.

Тимо шёл привычным путём мимо застывших в камне изваяний, поддерживающих балкон, по которому сновали служащие в белых лабораторных халатах, мимо дверей-шлюзов, ведущих в стерильные помещения испытательных цехов, до перекрёстка, представляющего собой небольшой зал со сводчатым куполообразным потолком, на котором фрески сменялись каждые полчаса новыми изображениями космических баталий, мифических событий и сценами из жития Семерых. Генетики верили в то, что продолжают замысел создателей, тщеславно мечтая превзойти самих богов!

Пол здесь был выложен цветной мозаикой – концентрические круги, разворачиваясь по спирали, синими, жёлтыми, зелёными и красными лентами устремлялись в разные коридоры. Тимо выбрал красную дорожку и вскоре оказался перед дверью кабинета с представительной табличкой, гласящей о том, что обитатель сей комнаты является не меньше, чем главным технологом-конструктором.

– Я занят, – не поднимая головы от голографической деки, парящей прямо в воздухе под пальцами, сообщил тучный мужчина. Как и все в институте, он был облачён в белый халат, но занимался не пробирками, реактивами и шприцами, а более тонкой и трудоёмкой работой. Он составлял программы. Тимо невольно улыбнулся, видя такую сосредоточенность:

– Ценю твое время, друг мой, а посему буду краток. Что там с результатами второй группы?

Мужчина вздрогнул и поднял глаза от расчётов, после чего попытался резво вскочить, что для человека его комплекции было опасно для жизни.

– И-и-инженер! – Нервно заикаясь, констатировал конструктор, промокая мигом выступивший пот с покрасневшего лба. – К-какая неожиданность!

– Ну, не стоит так представительно, Вас Корр! Я всего лишь поинтересовался течением дел, вот и всё.

Технолог опустился в чудом устоявшее кресло, тяжело отдуваясь.

– Не пугайте так! Знаете ведь, когда я работаю, то полностью погружаюсь в полотно…

– Конечно-конечно, – давно выучивший эту речь наизусть Император лишь отмахнулся, давая знать, что понял и раскаивается. – Так что скажешь?

– Ваш проект, как и всегда, великолепен! – С долей восхищения в море зависти сообщил Вас Корр. – Ни одного изъяна, все эмбрионы развиваются нормально, в соответствии с заложенной вами программой. Пожалуй, даже я не смог бы сделать лучше…

– Не льсти мне раньше времени. В конце концов, в первой группе оказалось целых два отклонения от нормы.

– Семеро в свидетели! Ничтожная погрешность в цвете волос, в то время как все остальные параметры на сто процентов идентичны ожиданию. Если желаете, я перешлю вам данные по их развитию и обучению по закрытому каналу.

– Буду рад, – коротко кивнул Тимо. – Мне интересны твои прогнозы по следующему звену.

Вас Корр потёр толстыми пальцами подбородок, потом, виртуозно обращаясь с клавиатурой, произнёс:

– Полагаю, меченосцы станут сильнее процентов на двадцать, однако с оборотнями возникнут проблемы – вы же знаете, как трудно поймать ту ничтожную долю времени, когда формируется мозжечок…