– Нет, - прошептала Джейни Пуль. – Я буду храброй. Теон тоже был храбрым.

Вель перехватила мертвяка, подкравшегося к Алисанне сзади. Она встала над Медведицей и продолжала отбиваться от упырей, расчленяя одного за другим. Стоя на коленях, Алисанна все еще сражалась, пытаясь выдернуть из себя ледяной осколок и мучительно хватая ртом воздух при каждом рывке. Со всех сторон вокруг них смыкалось глухое кольцо из мертвецов.

Дыхание Алисанны стало хриплым и тяжелым.

– Вель…

– Что?

Медведица сурово посмотрела на нее.

– Здесь мы стоим.

С тяжелым сердцем Вель пожала Алисанне руку. Ни одна из них не отняла руки, и они продолжали держаться друг за друга. Так и должно быть. Другого выхода нет. А теперь наш дозор окончен.

Алисанна содрогнулась. Вель почувствовала, как силы покидают мозолистую руку, все еще крепко сжимающую ее ладонь.

– Нет, - сказала она, почти умоляя. – Не надо. Не оставляй меня с ними.

– Не бойся, - прошептала Алисанна, и кровь хлынула у нее из горла. – Я служила верно. Помни. Сожги меня. Развей меня на сильном северном ветру.

– Сделаю. – Огонь начал лизать стены в том месте, где упали упыри. Это будет погребальный костер для всех нас.

Медведица рухнула на пол. Она пыталась еще что-то сказать, но у нее не вышло. Тогда она улыбнулась и умерла так же храбро, как и жила.

Джейни Пуль издала отчаянный вопль. Все было кончено.

И тут Вель услышала рог.

========== Дейенерис ==========

Было бы быстрее, если бы они оба полетели на Дрогоне. Кровные всадники кхала Чхако преследовали их по пятам, а до надежного места, где они могли бы найти убежище или получить помощь, – бесчисленные лиги пересеченной местности. Дени не собиралась даже приближаться к Вейес Дотрак – городу старух и поверженных богов, а в глубинах Дотракийского моря больше не было городов. Джорах сказал, что они где-то рядом с юго-восточной границей, недалеко от Лхазара и песчаных холмов, и, чтобы спастись от преследователей, нужно как можно быстрее двигаться на восток.

Так что было бы намного быстрее преодолеть эти мили вдвоем на спине дракона. Но и Джорах, и Дрогон одинаково не доверяли друг другу, а кроме того, Дени не была уверена, что готова позволить рыцарю находиться так неподобающе близко, ведь она еще не вполне простила его. Если она будет в воздухе, а Джорах внизу, на резвом гнедом жеребце, которого им удалось увести из табуна Чхако, она всегда может пришпорить Дрогона и улететь от него навсегда. Может быть, так она и поступит, но не сегодня. Еще не время.

Конечно, у этого плана есть один существенный недостаток - в ясный жаркий день, такой как этот, их можно легко выследить и за сто миль, а ко кхала Чхако были гораздо ближе. Кхал погиб, так что теперь их единственная обязанность - отомстить за него, а потом с радостью проследовать за ним в ночные земли.

Их тоже следовало убить. Но у нее тогда не было времени - Чхако кричал, охваченный пламенем, Джорах сдерживал двух его кровников, а Дени взобралась на Дрогона и поднялась в воздух. Рыцарь получил легкое ранение, но ничего серьезного, что могло бы замедлить их побег, – хотя Дени подозревала, что рана доставляет ему больше страданий, чем он показывает. Передо мной он никогда не выкажет слабость.

Она гадала, что произошло в лагере после их бегства. Могучий кхаласар Чхако распадется так же быстро, как кхаласар ее солнца и звезд; сила – это всегда лишь видимость, а среди дотракийцев особенно. Если бы существовал способ удержать их верность, она уже сейчас была бы на пути в Вестерос. Но теперь вместо одного кхаласара образовалась дюжина, и они будут кочевать, сражаться и уничтожать друг друга.

Дени усомнилась, не слишком ли она поторопилась сжечь Чхако. Правда, обстоятельства не позволяли тратить время на раздумья – нужно было либо действовать, либо погибнуть. Без сомнения, он заслужил свою участь. Но кхал, который стал почти таким же могущественным, как Дрого, который хотел поехать в Асшай…

«Это не имеет значения, - сказала себе Дени. – Чхако предал мое солнце и звезды, когда тот умирал. Я не могу предать память Дрого и обращаться к этому человеку». И все же она слышала голос сира Джораха - она часто слышала его голос, после того как изгнала его: «Дрого мертв. Пусть он уйдет, принцесса. Вы ничего ему не должны. Однажды вы поклялись, что больше не станете рабыней».

Дени сердито потрясла головой, сознавая, что смешно спорить с воображаемым Джорахом, когда настоящий Джорах едет внизу под ней. «Это ты посоветовал мне, - обвинила она его. – Это ты настоял, чтобы я отправилась в Залив Работорговцев – еще бы, ты ведь сам продавал рабов и сбежал от правосудия Неда Старка. Это ты посоветовал мне купить Безупречных, это ты продал меня, шпионил за мной, поцеловал меня… это все ты…»

Она снова тряхнула головой, ударила пяткой Дрогона в бок, схватилась за него изо всех сил, и черный дракон рванулся вперед, словно снаряд, выпущенный из катапульты. Ветер взвыл в волосах, горизонт качнулся и перевернулся, когда они резко упали вниз. Дени вцепилась в дракона так крепко, что костяшки пальцев побелели, смеясь и крича от ужаса одновременно. Она достаточно долго летала на Дрогоне и знала, что он делает это ради своей забавы и ради ее удовольствия, но еще и чтобы напомнить ей, что он здесь главный и что она прикасается к нему на свой страх и риск. Трех коней должна ты оседлать… один для похоти, один для страха, один для любви… Если Даарио – первый, а Дрогон – второй, то кто же тогда третий?