Шрифт:
Наконец сир Джорах поднял ее с земли. Он сильно хромал, тряпица, которой он обмотал левое плечо, намокла от крови. Дрогон кричал от боли в разорванном крыле, неподалеку дымился труп храккара. Рассвет окрасил небо на востоке в перламутрово-серый цвет, и Дени почувствовала себя такой же хрупкой, уязвимой и обновленной, словно она переродилась в этой тьме. Она молча приняла руку Джораха, обняла его, уткнулась лицом в его грудь и заплакала.
Рыцарь крепко держал ее, хотя стоять на ногах было для него мучением, и не проронил ни слова, пока она не успокоилась. Он предложил ей край своей рубахи вытереть глаза, и она приняла. Наконец он спросил:
– Дрогон сможет лететь?
– Я… не знаю. – Им нужно было где-нибудь залечить раны, это ясно. Но в Кварт идти нельзя: Ксаро Ксоан Даксос, прежде чем покинуть Миэрин, послал ей окровавленную перчатку в знак того, что он и его благородные собратья – Чистокровные, Тринадцать, Турмалиновое Братство, Гильдия Пряностей – объявили ей войну. Может быть, они впервые за всю свою историю объединились. Когда Дени узнала об этом, то опечалилась, и сейчас она особенно сильно почувствовала горечь. Это потому, что я разбила оковы рабов и не уплыла в Вестерос, как он просил.
– Куда мы направимся, моя королева? – настойчиво спросил сир Джорах, прочитав ее мысли. – Куда теперь?
Чтобы продвинуться вперед, ты должна вернуться назад. Все тот же выбор, все та же нужда. Если Дрогон может лететь, они просто должны сделать это, и как можно быстрее. Если лететь на драконе без остановок, днем и ночью, через Красную Пустыню, на восток к землям, что у тени, они доберутся туда недели за две.
Она посмотрела ему в глаза и вытерла кровь с лица.
– В Асшай, - сказала она. – Мы едем в Асшай.
Джорах молчал, и Дени испугалась, что он счел ее безумной. Но рыцарь лишь кивнул и ничего не спросил.
Оказалось, что Дрогон способен подняться в воздух, и Дени забралась ему на спину. Храккар разодрал ее когтями почти так же сильно, как и дотракийцев. Раны ужасно болели, но она скривилась, уселась поудобнее и махнула Джораху, чтобы тот сел позади нее.
Он помедлил, разглядывая Дрогона с величайшим подозрением, но все же залез на него. У рыцаря не было такой защиты от драконьего жара, какой обладала Дени, и через несколько часов он покроется ожогами и волдырями, но с этим ничего не поделать. Взяв с собой все припасы, которые удалось найти в седельных сумках, Джорах уселся, скрестив ноги, между крыльями Дрогона. Дракон дернулся, фыркнул и щелкнул зубами, но Дени, которая еще не до конца покинула его сознание, погладила и успокоила его.
Обремененный дополнительным весом и своей раной, Дрогон тяжело поднялся в воздух. На его чешуе запеклась дымящаяся кровь. Земля оказалась далеко внизу, бесконечные равнины Дотракийского моря превратились в расплывшееся пятно. Дени, чувствуя то ли в своем дыхании, то ли в дыхании Дрогона пламя и кровь, повернула его на восток, в сторону Тени.
========== Сандор ==========
– Уберите оружие! Мечи в ножны!
Это было первое, что услышал Сандор после того как его узнали, но, повинуясь инстинкту, он тут же вытащил двуручный меч. Внезапно он вспомнил, как точно так же сцепился с людьми Грегора, – как и тогда, сейчас с ним девчонка Старков, правда, на сей раз это пташка, а не мелкое волчье отродье. Мысль об этом, да еще перетрусивший трактирщик, в панике путающийся под ногами, заставили его сдержаться – а ему так хотелось выпустить пар. Он с размаху загнал меч в ножны и оскалил зубы, приветствуя людей Аррена и Сынов Воина жутким подобием улыбки.
– Ладно, ладно, - сказал он. – Мечи в ножны.
– Ты как был бешеным псом, так и остался, Клиган, - злобно бросил один из воинов Долины. – Тебе что, в семи преисподних стало тесно? Снова разбойничаешь? Ты похитил эту девушку и…
– Твою мать, ты тупой кусок дерьма, я ее даже пальцем не тронул. Судя по тому, что она мне рассказала, это вы ее похитили.
Сандор блефовал. Пташка ни слова не проронила о том, что она делала в Долине, так же как он ничего не рассказал ей про Тихий Остров, но он готов был поставить все свои жалкие гроши, что вряд ли она там ткала гобелены и щебетала любовные песенки. Хотя эта малютка все время щебечет любовные песенки. Сандор видел, что она изменилась: стала старше, жестче, уже не ведет себя как дурочка, да еще и эта история о том, что она убила сира Шадрика. Он не сомневался, что так оно и было, и мысль о том, что ей пришлось сделать это, а он опять не смог ее защитить, и о том, что произошло между ними прошлым вечером, – напридумывала себе невесть что, будто он ее поцеловал, а на самом деле он был тогда просто пьян вусмерть, - все это вызывало у него желание врезать кому-нибудь, да покрепче. И тут еще эти убогие мудаки приперлись. Это уж слишком, честное слово.
– Леди… Алейна, - наконец обратился к девушке один из людей Аррена. – Мы ищем вас уже почти две недели. Ваш лорд-отец очень беспокоится. Вам, должно быть, пришлось вынести много лишений, но теперь вы в безопасности… в целости и сохранности. – Он многозначительно посмотрел на нее. – Вы ведь не пострадали?
«Что еще за Алейна?» - с подозрением подумал Сандор. Ясно как день, даже пташка не настолько глупа, чтобы появиться в Долине под своим настоящим именем, но стоит на нее посмотреть… Он узнал бы ее где угодно, даже со стрижеными волосами. Да ее кто угодно узнает. Вряд ли байка про «Алейну» ей поможет. Одним богам известно, какими баснями их кормит Бейлиш, но они наверняка немного умнее, чем выглядят. Хоть чуть-чуть.
Что до остального… он не хотел думать об этом. Если девочку сначала выдали замуж за Беса, потом она скрывалась с этим паскудным сводником Мизинцем, а потом ее силой увез предприимчивый сир Шадрик, то, должно быть, она еще более попользованная, чем Лоллис Стокворт, и еще более истерзанная, чем его собственное лицо. Сандор слышал от гвардейцев Ланнистеров историю о первой жене карлика и ее ужасной судьбе. Вряд ли этот урод держал бриджи завязанными, когда у него оказалась такая молоденькая нежная красотка на замену. Даже если он ее не тронул, то уж наверняка Мизинец постарался, в качестве платы за ее безопасность. А Шадрик… Как ты думаешь, псина, чем он занимался, когда она его убила?