– Ты и есть дурак, - сказала ему Дени. – В этом нет никаких сомнений. Что ты такого сделал, что возомнил, будто я могу передумать?

Он снова взглянул на нее и отвел глаза.

– Я хотел привезти вам Беса.

Она ожидала чего угодно, но не такого.

– Беса? – повторила Дени, повысив голос от изумления. Из всех необычных вещей, которые ей довелось повидать по миру, – всевозможных уродов, как среди людей, так и среди зверей, рабов, пирамид, гарпий, лошадей, среди всего колдовского, странного и дикого был только один человек с таким прозвищем, человек настолько дурной репутации, что о нем знали даже за Узким морем. Джорах рассказывал ей об этом чудовище: сын лорда Тайвина, уродливый и развращенный карлик, убийца родичей, цареубийца и негодяй, самый худший из всех Ланнистеров, если хотя бы половина из того, что о нем рассказывают, правда. А ее медведь, ее милый безрассудный медведь, он думал, что она примет такого человека в качестве повода для прощения? Это было настолько нелепо, что она смогла лишь выдавить из себя: - Зачем?

– В последнее время Тириону Ланнистеру особенно не везло. – Дени показалось, что Джорах криво улыбнулся. – Его сестра-королева предложила лордство и полное помилование любому, независимо от положения и совершенных злодеяний, кто принесет ей его безобразную голову. Если бы все, чего я желал, это вернуться домой, – я бы так и сделал. Вернулся бы на Медвежий остров и жил бы в мире и покое до конца своих дней.

– Она предложила лордство, потому что он убил ее сына, - сказала Дени. – Убил юного короля прямо на его свадебном пиру. Джоффри Баратеон был чудовищем и узурпатором, никто не жалеет о нем, кроме его матери, но я все равно не могу считать, что Тирион поступил хорошо.

– Значит, не можете? – Джорах сжал кулаки. В его голосе послышался гнев. – Вы хоть можете понять, как мне повезло, что я встретил Беса в борделе в Волантисе? Это шанс, о котором отверженный изгнанник вроде меня может только мечтать! Я мог бы отвезти его прямиком в Королевскую Гавань, я вернулся бы домой, я получил бы помилование – но я этого не сделал. Это вы можете понять, моя королева? Я вернулся к вам – и я именно вам отдал этот приз, потому что возвращение домой без вас ничего для меня не значит.

Дени стало не по себе. Она раньше никогда не видела, чтобы ее медведь сердился на нее, по крайней мере, не так, как сейчас.

– Я не твоя собственность, - неуверенно сказала она. – И я ничего не должна…

– Нет, Дейенерис, - сказал он. – Ну конечно, вы ничего мне не должны. Если я для вас всего лишь предатель и мне не оправдать себя в ваших глазах, как бы я ни старался, - тогда, умоляю вас, положите этому конец. Перережьте мне горло здесь и сейчас, улетайте на своем драконе и станьте королевой, как вам и предназначено. Казните меня, но только не оставляйте существовать так, как теперь.

С этими словами он опустился на колени, как тогда, когда вернулся за ней, и вновь положил кинжал к ее ногам.

– Я причинил вам зло, - сказал он, глядя в землю. – Сколько раз я должен признать это? Какое еще унижение я должен вынести? Когда мы вернемся в Миэрин, можете нарядить меня медведем и смотреть, как я представляю балаган с карликами. Тирионом и еще одной девочкой, Пенни. Они сражаются и ездят на свинье и собаке. Если вы этого хотите, так и скажите. Смейтесь надо мной. Смейтесь, лишь бы вы были довольны.

Обескураженная Дени сделала шаг назад. Ее кольнуло неприятное воспоминание. Карлики. Они показывали представление в бойцовой яме, как раз перед тем, как Силачу Бельвасу внезапно стало плохо из-за отравленной саранчи. Хиздар сказал ей, что на карликов должны спустить львов, но она запретила это. Похоже, это и был Тирион Ланнистер. Она спасла ему жизнь, иначе бы его разорвал лев, символ его дома, и в этом заключается в буквальном смысле убийственная ирония. У Дени перехватило дыхание.

– Мне не нужны сражающиеся карлики, - сказала она. – И как ты себе представляешь, чем мне может помочь этот Тирион?

– Да чем угодно. – Джорах пожал плечами, все еще стоя на коленях. – Он сейчас в таком положении, что вряд ли будет колебаться и долго раздумывать. Все, чего он желает – это прикончить оставшихся членов своей семьи, а его семья – это те, кого вам следует видеть мертвыми. Впрочем, я ему ни капли не доверяю.

Дени вздрогнула, то ли от горечи в его голосе, то ли от прямоты его слов. Она поняла, что у сира Джораха была отличная возможность получить награду и помилование от королевы-Ланнистерши и вернуться к той жизни, о которой он так тосковал, а он этой возможностью не воспользовался. Может быть, он уже никогда не вернется домой. Мысленным взором Дени увидела дом с красной дверью.

– Оставим это, - сказала она. – Так каким же образом Тирион Ланнистер оказался в борделе в Волантисе? Про бордель понятно, учитывая, какие слухи о нем ходят, но почему Волантис?

– Он рассказывал мне байку о том, что якобы путешествовал по Ройне в разношерстной компании – некий мрачный наемник по имени Гриф, его сын, септа, мейстер и двое сирот Зеленокровной. Может быть, с ними еще кто-то был, не вспомню. Похоже, наш толстый друг магистр Иллирио прятал его в своем доме в Пентосе, прежде чем отправить с этой шайкой. Думаю, эти люди не те, кем кажутся: Бес обронил, что они наняли Золотых Мечей.