Вспомнив о сыне, Жиенна снова спросила:

– Мой ребенок. Мой сын. Робб. Где он?

– С кормилицами. Он славный малыш, и они уже им очарованы. Но сейчас… ваше величество, вы хорошо себе чувствуете, чтобы принять посетителя?

Не называйте меня так. Ясно, что теперь она уже не королева. Ни жена короля, ни мать короля. Однако Жиенна ответила:

– Да. А что случилось?

– Сероводье разрушено, ваш сын очень слаб, зима подкрадывается к болотам, леди Мормонт и лорд Гловер уезжают… здесь вам оставаться небезопасно. Поэтому мы вынуждены попросить вас кое о чем.

– Попросить? О чем?

Леди Жиана повернула голову.

– Милорды, прошу вас.

Последовала пауза. Жиенна терялась в догадках, кто же может ждать снаружи. Ее сердце забилось сильнее. Наконец плетеная занавесь отодвинулась, и в комнату осторожно вошли двое мужчин. Одним из них был Хоуленд Рид, по-видимому, вернувшийся из поездки. А второй…

Это был худой, оборванный, грязный человек, его спутанные волосы и борода отливали красным, словно каленое железо, но Жиенна сразу его узнала. В последний раз она видела его, когда стояла в холодной темной воде у ворот Риверрана и готовилась плыть вместе с Черной Рыбой. От изумления она лишилась дара речи. Наконец ей удалось прошептать:

– Лорд Эдмар?

– Да, это я. – Ее дядя по мужу склонил голову. В его глазах была печаль, такая же глубокая и неподдельная, как и у нее. – Простите… простите меня. За все. Ни мне, ни вам нет покоя, ведь и ваша семья, и моя леди-жена заплатили жизнью за наши поступки. Я приехал, чтобы помочь вам, чем смогу. Как только вы окрепнете, как только будете готовы, если боги будут милостивы и избавят нас от Ланнистеров, я отвезу вас домой.

Комментарий к Жиенна

Да, глава получилась не для слабонервных (по крайней мере, для мужчин). Бедная Жиенна, бедный малыш. Мне как маме маленького ребенка было трудно все это переводить.

Кстати, у автора допущена фактическая ошибка: он пишет, что леди Мейдж и леди Жиана на двоих родили шесть детей. Это не так. У леди Мейдж было пять дочерей, а не четыре. Впрочем, это не имеет значения для сюжета.

========== Теон ==========

Во рту чувствовался черный, удушливый привкус гари, сажа царапала горло и пачкала зубы, но он был этому рад: значит, он еще жив. Он лежал в темноте, среди нагромождения изломанных веток и камней, и слышал только удары собственного сердца, громкие, словно раскаты грома. Срывающимся шепотом, запинаясь и сбиваясь, он молился старым богам, надеясь, что хотя бы им удалось остаться в живых после полного уничтожения Винтерфелла. Рамси все-таки добился своего. Как ему это удалось, Теон не знал, но результат был налицо. Во время взрыва он оказался довольно далеко от бочонков, и только благодаря этому остался жив. Он вспомнил, что богороща росла здесь десять тысяч лет. Десять тысяч лет, и вот теперь…

В пылающей ночи раздавался грохот и треск – это рушились толстые каменные стены. Несмотря на это, Теону, наглотавшемуся дыма, закоченевшему и изможденному, удалось уснуть. После той постели, что была у него в Дредфорте, и после ледяных каменных плит в крипте ложе из снега и веток показалось ему теплым и удобным. Его сон нельзя было назвать спокойным. Всю ночь с ним были Старки, почти осязаемые, совсем как живые, но в кои-то веки их присутствие не было для него мучением. Он снова попросил у них прощения, уверяя, что пытался спасти замок, но они не ответили. Они просто стояли над ним, неся дозор.

Теон проснулся от жгучего холода в полном одиночестве. Кажется, наступило утро, - небо из удушливо-черного стало перламутрово-серым, над головой плавал дым. Он все еще лежал в богороще, можно сказать, в покое и безопасности. Внезапно пришло воспоминание: «Где Манс? Где Светозарный?»

Шипя от боли, Теон разогнул замерзшие ноги и кое-как встал. Перед глазами запрыгали кроваво-красные пятна, и он неловко схватился за бок, проверяя, на месте ли нож. Повсюду рыщут волки, люди Болтона и люди Баратеона. Без оружия ему не обойтись.

Теон побрел по богороще, еле-еле перебирая непослушными ногами. Кое-где припорошенные пеплом сугробы доходили ему до колена, в горячих источниках плавали обломки дерева. Теон не знал, что ему делать, если он не найдет Манса, - правда, он точно так же не знал, что делать, если найдет. Среди руин для них нет безопасного места, в крипту им уже не вернуться, за каждым углом подстерегает смерть. Но Теон больше не боялся. Нет, он не был храбрецом, никогда им не был, но прямо перед взрывом страх ушел, и в тот момент он почти почувствовал себя снова мужчиной. Это немного, но уже кое-что.

Впереди, между толстых стволов, Теон увидел большое белое чардрево, стоящее в самом сердце богорощи. Его листья казались трепещущими кровавыми пятнами среди тусклых красок зимы, а ветви были полускрыты темными крылатыми тенями.

Вороны. Теон замер. Они наблюдали за ним. Взгляды черных блестящих глаз были устремлены на него, и резные алые раны на стволе чардрева тоже смотрели на него. Лицо, это лицо. Лицо дерева.

Его лицо.

– Бран? – спросил Теон надтреснутым голосом. – Бран… это ты?