Сам процесс выпечки хлеба тоже издревле связывался (105.) с культом богини-матери (как ткачество или садоводство). Так, на одной финикийской терракоте (эллинистического времени), изображена группа из нескольких фигур, среди которых показана беременная бо-гиня. В центре изображения расположен объект, напоминающий сводчатую печь. Существует мнение (Е.В. Антонова. "Обряды и верования..."), что вся эта сцена передает ритуал выпечки (жертвенного) хлеба в присутствии самой Великой матери. Подмечено, что англосаксонское выражение "hlaefdige" - "ставить тесто, заквасить тесто" - со временем преобразовалось в термин "lady" - "госпожа" (Ян Балека "Синий цвет жизни и смерти. Метафизика цвета". 2008). У современных ортодоксальных евреев, перед тем как выпекать хлеб, булки или пироги, кусочек теста бросают в огонь печи, сопровождая соответствующей молитвой (раннеземледельческий атавизм).

Предполагается, что с интенсификацией собирательства зерновых (105.) "ритуальной пищей, по крайней мере, на Ближнем Востоке [при отправлениях культа, связанного с зер-ном], был отвар из муки [вероятно, на дождевой воде], сохранившийся в качестве священной пищи в Элевсинских мистериях Греции... связанных непосредственно с Персефоной [Корой] и её матерью Деметрой [богиней злаков]" (отметим, что Элевсинские мистерии Деметры проводились примерно с VII в. до н.э. и справлялись в сентябре-октябре; мистерии содержали довольно много мистических (связанных с Персефоной) и оргиастических элементов, соотносимых с плодородием (главным событием мистерий являлся обряд священного брака)).

Так, по поводу образа Персефоны Вальтер Буркерт заметил: "Впрочем, "Персефона" - лишь одно из возможных имен этой явившейся из глубин (веков) богини" (учёный усматри-вает в имени "Персефона" синоним к наименованию Великой матери плодородия Деметры).

И поскольку "зерно... [будучи] символом смерти и воскресения, [посмертного] возрож-дения" (105.) соотносилось с культом богини-матери растительности, то, очевидно, что зер-но, мука и хлеб приносились вначале в жертву только Великой богине (либо Единому богу).

Поскольку божество небесного огня могло представляться в женском образе, то и опресноки (круглые лепёшки), жареное или печеное зерно, приготовленное на "женском огне (очаге)", также - приношение (жертва, дар) Всеобщей матери. Заметим, что жертвоприношение огню или, по меньшей мере, посредством сожжения, существовало ещё у неандертальцев (E. Hadingham "Sekrets of the Ice Age". 1970); а, к примеру, у греков или кельтов, практически все жертвоприношения совершались на огненных алтарях.

Представляет определённый интерес рассмотрение слова (на иврите) "кал(ь)иль" - "жертва (всесожжения)", - сожжение жертвенного животного целиком. Любопытно, что ивр.-акк. "кал(ь)-иль" буквально означает "легко для бога" и вполне может быть связано с представлением о характере поглощения богами пищи.

Если же предположить, что этимология наименования данного действа ("всесожжения" как воздействия огня) связана с ностратической (либо уже эламо-дравидийской) богиней Кали (поскольку "поджаренные зёрна" на иврите (аккадском) - "кали" ; ср. русское (ари.) "калить" (не сжигая)), то и его назначение также должно быть связано с этой богиней, т.е. приношения, дары, подверженные воздействию огня, во времена неолита (либо на его ранней стадии) могли приноситься в первую очередь владычице небесного огня богинее Неба, Великой матери, и, вероятно, первоначально в виде жаренных зёрен (отсюда и терминология). На акт отправления подобного культа (и его пору) указывает такое понятие (термин) на иврите (шумеро-убейдский либо протоевфратский), как "(человек, жрец) поджаривающий (жертвенные) зёрна" - "каляи" . Заметим, что поскольку термин "кали" означает "(поджаренные) зёрна", то имя "Кали-Ма" может говорить о том, что эта богиня, как "Мать зерна" вначале соотносилась с плодородием зерновых (т.е. наименование "Кали" могло первоначально означать (просто) "Зерно"; ср. у афинян зерно называлось термином "Деметра").

Характерно, что примерно с IV тыс. до н.э. (по мере распространения патриархальной культуры скотоводов-номадов) открытый огонь стал восприниматься как одно из воплоще-ний Владыки "нижнего мира" (преисподней), как проявление Великого бога-отца. Сложи-лось представление, что "пища огня [сжигаемое по обряду приношение] - есть [по принад-лежности (согласно адресату)] жертва Господа" (Ветхий Завет). Согласно "Брахману", Огонь - Владыка "этого мира" (а у протоханаанеев - и творец), и тот, кто совершает жертво-приношения "на огне" (богу огня Агни), - "тот продолжает себя" (ибо бог-отец - податель зачатия). Более того, в ведийской Индии верили, что поскольку бог-"Огонь" - Хозяин зе-мель, то и законное вступление во владение какой-либо территорией осуществлялось исключительно по его воле, для чего следовало задобрить бога, проведя соответствующий церемониал жертвоприношения Огню у специально сооружённого алтаря Агни (бытовало мнение, что "обосновались [надолго] ... [только] все те [правители], кто построили алтарь огня" ("Чатападха Брахмана") и вознесли на него во всесожжение достойное приношение).

Таким образом, всесожжение, предание приношения (либо его частей) воздействию от-крытого огня, с некоторых пор стало служить жертвоприношением, в основном, мужским божествам ("к небу вознёсся тук (жир) в дыма столбе"), поскольку жертвы богине-матери варились. Так, в тексте (не позднее ХIII в. до н.э.) угаритского ритуала (KTU I. 23) говорит-ся: "На огне семь раз отроки варят козлёнка в молоке, ягнёнка в масле и на костре семь раз, еду для Асират (Астарты)" (заметим, что и в Уре отмечался праздник: "Съедение непороч-ного козлёнка" (53.)). В Книге Исхода (12.3-10) повествуется, что для жертвоприношения "песах" жертвенное мясо агнца (козлёнка или ягнёнка) следует испечь на открытом огне ибо варить агнца категорически запрещалось (Гемара. Талмуд Иерушалми) даже в капле воды (поскольку это - приношение Великой богине).

Как известно, в иерусалимском Храме (как и везде на Востоке) существовал обычай пе-ред сожжением жертвы или её частей (а сожжению подвергалось лишь обескровленное жи-вотное) закалать (убивать) жертвенное животное (на северной стороне алтаря), т.е. предва-рительно (перед вознесением дара на "огненный" алтарь) в жертву Богу приносилась, как возлияние, кровь животного.

Подобное же отношение (дифференциация по половому признаку) распространялось и на жертвоприношение (возлияние) крови. По всей вероятности, в постнеолитическую эпоху кровь приносилась в жертву (возливалась), в основном, богу-отцу (и его персонифицирован-ным эпифаниям). Это хорошо коррелируется с верованием, принятым в христианстве: "хлеб (зерно) - плоть Христа (как умирающего и возрождающегося божества, предтеча которого - мать плодородия), вино же - кровь Христа". Сакральная символика однозначно соотносит вино с культом бога-отца: считается, что красное вино - магический эквивалент крови ("по выражению" бога вина Диониса, протогреческого бога-отца, вино - "кровь винограда"; одно из первых упоминаний о вине как эмблеме крови встречается в древнехеттских ритуалах воинской присяги), - жертва исключительно мужскому божеству (т.е. и самому Дионису) либо одной из его позднейших эпифаний. Так. в др.-егип. мифе (Манфред Луркер) "о Горе говорится, что он в вине пьет кровь своего противника", т.е. бога-отца Сетха; а "Изида, отведав гроздь винограда, забеременела и родила Гора" (Осирис - владыка преисподней). В Ханаане существовал обряд, в котором владыка преисподней Муту ассоциировался с виноградной лозой: жрец (видимо, рапаит) связывал и срезал (убивал) лозу, призывая на Муту её (лозы) судьбу. Характерен и такой ханаанский обряд возлияния богу земли и её недр (106.): длинные глиняные сосуды с отверстиями (на разных уровнях) в боковых стенках, вкапывались в землю и периодически наполнялись жертвенным вином, которое вытекая, впитывалось в землю, не испаряясь (что важно). Древние ассирийцы (северные протоаккадцы), например, регламентируя обряд каждения богу Энки, предписывали: "Перед Эа поставь курильницу со смолой кипариса (в частности, у персов кипарис почитался символом чистого света огня Ормузда; кипарис был и священным деревом Митры; в Финикии кипарис почитался как Древо Жизни), вино возлей и трижды прочти: Владыка премудрости, создатель рассудка".