— Клянись, — потребовала Джейн.

— Клянусь жизнью.

— Хорошо, — Джейн не скрывала облегчения. — Что мне нужно делать?

— Иди за мной.

Он привел Джейн в торжественный зал. Киаран помнил его в сиянии волшебных огней, когда пышные платья дам шуршали по вощеному полу, а кавалеры соперничали за их внимание, вежливо кланяясь друг другу и старательно пряча клыки.

В былые времена здесь собирались, чтобы отметить важные события: свадьбы, похороны, заключения важных договоров, принятие в клан.

Сейчас же в зале царили мрак и запустение. Давно не мытые окна почти не пропускали свет. Тяжелые портьеры укрывал такой толстый слой пыли, что невозможно было сказать, какого они цвета. Серебряные подсвечники потемнели, а стоящий в центре зала трон толстыми сетями окутали пауки.

Справа от трона стоял накрытый вышитым золотыми нитями покровом постамент. Киаран откинул пыльную ткань, показывая хрустальную этажерку. Внизу на полочке лежал ритуальный нож, а сверху стоял темный камень размером с человеческую голову. Насыщенно красного цвета, он казался сгустком крови, однако даже старейшие не знали, из чего он изготовлен на самом деле. На камне приносили клятвы, им скрепляли союзы. Без него клан не смог бы существовать. В дополнительной охране темный камень не нуждался: он сам прекрасно защищал себя и наследника.

У Киарана детей не было, и дампира снедало любопытство: кого же в случае острой опасности будет защищать артефакт? Впрочем, Киаран надеялся, что ситуация никогда не станет настолько опасной, чтобы он об этом узнал.

— Сначала я должен принять тебя в свой род, — Киаран взял нож.

— Что для этого нужно?

— Ты должна принять мою кровь. Это необходимо, чтобы между нами установилась энергетическая связь. Я тебя удочерю, а потом освобожу от власти Эмори, — он закатал рукав и сделал надрез на коже. – Пей.

— Я стану вампиром? — Джейн отшатнулась с ужасом в глазах.

— Конечно, нет! Ты не перестанешь быть человеком только от того, что попробуешь чужую кровь!

— Это обязательно?

— Для тебя – да. У нас уговор, или ты передумала?

— Нет. Я не отказываюсь от своих слов.

— Тогда пей.

С плохо скрываемой гримасой отвращения Джейн наклонилась и слизнула алую каплю.

— Теперь коснись камня.

Джейн послушно положила ладонь на артефакт.

— Сегодня клан принимает новую дочь, — Киаран легонько коснулся паука на плече Джейн, считывая его структуру. Не очень сложная, но крепкая. Восемь нитей сплетались в канат, который вел к мертвому колдуну, а оттуда — к Эмори, настоящему хозяину ведьм. Поскольку мага, который управлял Джейн, Киаран убил, то канат провисал, однако при необходимости Эмори мог его в любой момент натянуть и снова управлять ведьмой, как марионеткой.

Киаран аккуратно стал вынимать из ауры Джейн паучьи лапы. Каждая лапа — острый крючок, с помощью которого нити повиновения крепились к телу ведьмы.

Убрав все восемь, Киаран сжал в руке снятого с плеча паука и раздавил. Чужеродная энергия ядом растеклась по телу. Ничего, он с ней справится.

Киаран перевел взгляд на артефакт: все в порядке, соединение произошло. Представителей другого вида в клан принимали только в исключительных случаях. В Темном княжестве такого не случалось уже несколько поколений.

— Теперь повторяй за мной клятву. Готова? — он посмотрел на Джейн.

— Да.

— Клянусь служить клану Темной Крови и его князю. Клянусь не жалеть жизни и не бояться смерти. Если я сломаю свое слово, то стану пищей для тебя, темный камень.

Слова звучали глухо, словно жемчуг падал на скатерть. Обряд принятия проходит каждый член клана по достижению совершеннолетия, и Киаран знал, что Джейн сейчас чувствует: легкое жжение, которое от пальцев поднимается к сердцу, на миг останавливает его, а потом разливается по крови приятным теплом.

— Это все? — Джейн убрала руку с камня и отошла на шаг.

— Да.

— Я принесла клятву клану. Не тебе лично.

— Так нужно.

— Что дальше.

— Я покажу тебе замок и научу охранять его. От нас зависит жизнь тех, кто спит.

— Когда ты спасешь моих подруг?

— Для этого мне придется отправиться в Магоград. Сейчас я не могу покинуть замок, но как только буду уверен, что ты сможешь его защитить, то выполню свое обещание.

— Мне нужно вернуться. Здесь я силы не восстановлю, — Роджер отхлебнул липового чая. Руки мелко дрожали. Непривычное к магическим перегрузкам тело постарело на пару десятков лет. Мысли текли вяло, приходилось напрягаться, чтобы сложить слова в связные фразы. Еще немного — и начнется отторжение. Тело будет умирать, и душа попытается покинуть его.