Шрифт:
– Да, папа говорит. И я извиняюсь. Но не должна так делать. Не должна была в самом начале. Должна была просто взять тебя и уйти, - вздохнула Кэрол, отставляя от себя почти полную тарелку и с болью глядя на светлую макушку склоненной над супом дочки.
– А потом стало слишком сложно. Вот если бы я сразу все пресекла. Но мне тогда некому было сказать, что так нельзя. У меня уже не было мамы.
– Прости, мамочка.
– Ничего. Ты кушай. Сейчас чаю налью. А вечером поговорю с миссис Граймс, она должна за книжкой ко мне заглянуть.
– Не надо! Не говори ей! Карл тогда совсем со мной разговаривать перестанет! А с кем мне еще дружить?
– вскинулась София.
– С Патриком. С Микой. С другими детками, они, конечно, маленькие, но все же… Милая, мама Карла должна знать, как он себя ведет. Должна поговорить с ним и объяснить, что так нельзя. Все, не расстраивайся, пей чай. Завтра праздник будет, а с Карлом вы еще помиритесь, - поставила перед ней чашку с чаем Кэрол и пододвинула вазочку с леденцами.
Лори зашла уже через пару часов, и Кэрол попросила ее задержаться на несколько минут, пересказывая сценку, свидетельницей которой невольно стала. Подруга хмурилась, охала и кивала, соглашаясь с тем, что Карл был неправ, и что с ним необходимо поговорить по этому поводу.
– Я Рику расскажу, думаю, он лучше справится с этим разговором. Тем более он и так собирался. Карл в последнее время неуправляемым стал, и мне пару раз нагрубил. Утром Рик услышал, наверное, уже подготовил речь. Это все я виновата… - вздохнула она.
– Почему ты? У Карла просто переходный возраст начинается. София тоже то в смех, то в слезы постоянно.
– Переходный возраст на фоне того, что у нас дома творится…
– Мне казалось, вы на Рождество помирились?
– не стала уточнять Кэрол, что позже Лори снова довольной не выглядела, и это было заметно.
– Помирились. Ровно до того момента, как не решили утром пойти поздравить с Рождеством Шейна и… В общем, там была помада на диване… А я не смогла скрыть своих чувств, когда поняла, что он провел ночь с женщиной, - увидев, как Кэрол приподняла бровь, Лори помотала головой.
– Да, Кэрол, я все понимаю. Я не должна ревновать. Я должна его отпустить. Но сказать проще, чем сделать. И мне казалось, что я вела себя, как ни в чем не бывало, но Рик как-то заметил, сделал правильные выводы и снова закрылся. Ну а Карл, само собой, все это видит и чувствует, - она горько вздохнула.
– Ладно, я пойду, Рик вот-вот вернется. Завтра увидимся!
Ушла она как раз вовремя, ведь вскоре явился к ужину Эд. Обычно он приходил немного позже, и Кэрол с Софией успели отвыкнуть от совместного принятия пищи за одним столом. Да и привыкать к подобному не хотелось: атмосфера на кухне в такие моменты всегда царила напряженная. Кэрол и София вели себя как мышки, стараясь ничего лишнего не сказать и ничего не уронить, чтобы не разозлить Эда.
Вот и сегодня, торопливо накрыв на стол и пытаясь унять нервную дрожь в руках, которая была сильней обычной из-за дневного разговора с Софией, Кэрол бесшумно села на свое место, молясь о том, чтобы все прошло спокойно. Муж находился во вполне благодушном настроении, хоть и сетовал на то, что никакой салют им не нужен, ведь подобный шум может привлечь ходячих, если они вдруг в честь праздника решатся прогуляться где-то поблизости, покинув свои города.
София робко отметила, что она мечтает посмотреть на салют и не может его дождаться, а Кэрол улыбнулась, напомнив, что осталось подождать всего один день.
– Ты что, собралась ее на площадь завтра тащить?
– недовольно буркнул Эд.
– Там же весь город будет!
– пискнула София жалобно, моментально сообразив, что сейчас одно только слово отца может лишить ее праздника.
– Делать больше нечего, как в толпе толкаться по ночам. И вообще ей вроде спать в такое время положено?
– кивнул он на дочку, обращаясь к Кэрол.
– Так что никаких салютов. Сидите дома.
София беззвучно расплакалась прямо над тарелкой. Слезы большими горошинами падали на макароны. Кэрол сжимала в руке вилку изо всех сил, привычно склонив голову. Она готова была пожертвовать праздником. Как всегда и как обычно, покориться мужу во избежание скандала. Или просто потому что она так привыкла и никакой иной реакции, кроме послушного согласия, ей даже в голову не могло прийти. Она была готова, вот только перед глазами стояло виноватое лицо дочки, которая слушала оскорбления в свой адрес и лишь повторяла извинения в ответ. Какой она пример покажет Софии, если ради бессмысленной прихоти Эда лишит ее Нового года?
– Нет, - тихо сказала она, спокойно отпивая воду из стакана и продолжая ужин как ни в чем не бывало.
Эд застыл с вилкой, поднесенной ко рту, а София притихла, сжавшись на стуле и переводя испуганный взгляд с отца на мать, готовая в любой момент сорваться с места и убежать к себе, запираясь.
– Что?
– переспросил муж, наверное, решив, что он ослышался.
– Нет, мы не останемся дома. Мы пойдем на праздник, - спокойно, сама не зная, откуда в ней берутся силы на этот уверенный тон, сообщила Кэрол.
– Это Новый Год. София его уже давно ждала. Один раз ей можно лечь немного позже из-за праздника. И мы уже пообещали Рику и Лори, что пойдем вместе с ними. Надеемся, ты к нам присоединишься.