Шрифт:
— Ты об этом думала? — пальцы будто выписывали удовольствие в каждой клеточке тела. — Об этом?
— А ты? — сквозь неровное дыхание. Шепотом. — Когда... подсматривал. Разве нет?
В ответ — почти рычание. Потому что про себя только одно:
«Дай мне, Грейнджер…»
Умелые пальцы Драко ласкали атласную кожу, подталкивая сдаться. Безотчетно. Глупо. Безвозвратно. Гермиона не удержалась и застонала. Замерла, задержала дыхание. Снова застонала...
«Нет, Малфой, нет… Только на равных».
Ее рука сама обхватила член, и Драко задышал еще чаще. Нет, Гермиона не намерена была сдаваться. Это сладкое безумие вобрало в себя все ранние ощущения вместе взятые. Да, она хотела кончить, но гораздо сильней хотела продлить сумасшедшие мгновения, чтобы оргазм не захлестнул ее так сразу. Потому что не знала, что будет с ней после... Когда всё иначе. Когда она с Малфоем. Если даже то, что срывалось с губ, поражало и ее саму:
— А ты не хочешь... позволить мне подсмотреть за тобой? — это была ответная попытка сломать Драко — око за око. — Прямо сейчас.
— Замолчи, — прямо в приоткрытые на полуслове губы. — Замолчи, — жадно целуя. — Замолчи... — забываясь.
Гермиона с упоением ласкала член, пока Драко, грубо матерясь про себя, не убрал ее руку вместе со своей. Сгорая от негодования, горячо целуя и крепче прижимаясь к нему бедрами, Грейнджер услышала возбужденный, отчаянный голос:
— Ты меня с ума сведешь... Скажи… — сильная рука прошлась по её груди. Задержалась. Сжала её. Снова и снова. Погладила по бедру. — Скажи: "Я хочу тебя". Это ведь так просто. Попроси меня сделать это... — губы терзали губы. Руки разводили стройные ноги. Член скользил в опасной близости прямо по атласной коже... по клитору.
Но Гермиона молчала. Минуту, две, три… Она готова была уже сломаться под острыми ласками, как в дверь постучали.
Это была Джинни:
— Гермиона, ты здесь? Макгонагалл тебя ищет. Я сказала, что ты будешь через десять минут.
Грейнджер и Малфой замерли, не в силах восстановить дыхание и, как сговорившись, одновременно отстранились друг от друга. Гермиона собралась с мыслями раньше и уверенно заявила:
— Мне кажется, что кто-то проиграл. В этот раз — точно.
— Никаких «точно»! Не помню — значит, не было, — возразил Драко. — Откуда такая блажь? — «Когда ты не так близко, мне легче».
— Мне повторить то, что ты сказал?
— Не надо. Я помню, — Малфой шумно выдохнул. — Это была попытка тебя сломать. Я же не сказал, что хочу тебя.
— А это и так было заметно! — заявила Гермиона, смело глядя в горящие от возбуждения глаза. — Без слов.
— Я парень, Грейнджер, а не истукан! И на войне, сама знаешь, все средства хороши. А жалость.
– ваше слабое место. Рыжая тебя просто спасла, — он сжал губы, отвернулся и, сделав несколько шагов, уже себе под нос прибавил: — И меня тоже.
— Ты что-то сказал? — поинтересовалась Гермиона, глубже опускаясь под воду, глупо надеясь, что это охладит предательский жар в теле.
Драко подтянулся, вызывая у нее отчаянную необходимость закрыть глаза, вылез из воды и добавил:
— Да. Я сказал: выходи, я не буду смотреть.
— А я не против, — игривым тоном произнесла Гермиона. «Что я несу?! На сегодня достаточно испытаний. Джинни, спасибо…»
Но Малфой уже не слушал, решительно повернувшись спиной. Он поднял палочку, взмахнул ей пару раз и, одевшись, ждал, пока Грейнджер сделает то же самое.
Они вышли из ванной, но Драко так и шел чуть позади.