Брайан только грустно пожал плечами.

– Я тебе не советчик и не помощник в этом деле, сам с силами не определился, а так бы, может, и подсказал чего. Что ты умеешь?
– Полюбопытствовал Тревор.

– Ничего, - еще печальнее пожал плечами Брайан.
– Я пытался вызывать огонь, даже злился, но и это не помогло мне. Чуть было не околел от холода.

– Ах да, - спохватился Гвин.
– Тревор, у меня же есть запасные штаны, они ему подойдут. Может найдутся у тебя пара рубашек, чтобы одну порвать на тряпки, и обмотать ими его ноги?

Тревор утвердительно кивнул, и они споро помогли смущенному Брайану более-менее прикрыть тело. Одевшись, он почувствовал себя гораздо легче. А волна благодарности сбила последние ростки неверия в его душе. Он даже послал мысль Ласке, убежавшую с приближением незнакомцев в лес, что та может возвращаться. Зверек тут же показался невдалеке, забрался Брайану по ноге и вольготно разместился на плече, следя оттуда за всеми маленькими глазками-бусинками.

– Ласка!
– С радостным удивлением воскликнул Гвин.

– Откуда ты знаешь?
– Опешил Брайан.

– Ну ее любой лесной житель узнает, - недоуменно ответил Гвин.

– Чем же она так известна?

Тот переглянулся с Тревором, словно не понимая, чего от него добивается Брайан.

– Ну, в лесу не так много животных, их легко запомнить и отличить. Ведь не перепутаешь же ее с волком или лисицей, - хмыкнул он.

– Да, но знать ее имя!

– У лесных животных нет имен, - опять непонимающе замолчал Гвин.

– Погоди, - влез Тревор.
– Уж не хочет ли нам новый знакомец сказать, что назвал зверя Лаской?

– Да. Давеча так и назвал.

Гвин рассмеялся, и даже Тревор улыбнулся.

– В таком случае ты не ошибся с наименованием. Все лесные жители знают этих зверей под именем ласка.

Брайан смущенно промолчал. Не было среди его родни знатоков лесной фауны, и ему ни к чему в кузнеце эти знания. Видимо, до ребят тоже дошел данный факт, и они потупились.

– Как ты собираешься раскрывать в себе силы?
– Поинтересовался Гвин.
– Мне рассказывали, что помогает обращение к внутренней сути. Нужно лечь на землю и уснуть наяву. Ты можешь попробовать, а мы покараулим.

– Как это уснуть наяву?
– Не понял Брайан.

– Вообще-то сам я такой способ не испробовал, но видел, как некоторые, приходящие к нам друиды, прежде чем воззвать к силе, приносили жертву богам, затем ложились на землю, и к ним приходили силы, а к некоторым озарения в виде пророчеств. Смотря чего они пытались добиться своими действиями.

– Мне не совсем понятны твои слова. Какую жертву я должен принести? У меня нет ничего.

– В идеале животное какое-нибудь, - взгляд Гвина упал на Ласку.

– Нет, только не ее, - категорично отрезал Брайан, и даже спрятал зверька поглубже за пазуху.

– Я не настаивал, хотя интересна ваша дружба, - незлобно ухмыльнулся Гвин.
– Ты умеешь ловить лесное зверье?

Кузнец задумался. Он мог гораздо лучше: он мог их призывать. Он мог любого привести, будто на ниточке. На заклание. Утверждая их в неверии ему. Подрывая доверие. Уничтожая что-то в собственной душе. В угоду богам или сидам. Нет, он не мог поступить так с этими теплыми живыми комочками, которые он даже сейчас ощущал повсюду. Они бегами под землей и на земле. Тут он понял, что стоял с закрытыми глазами. Поспешно раскрыл их, и взгляд упал на жирного грача, клевавшего что-то поблизости. А вот его почему-то Брайан не ощущал. Он поднял голову вверх, и понял, что не чувствует ни одной птицы. Это было странно и непонятно. Они ведь тоже были теплые. Так и не разобравшись с этим секретом, он, тем не менее, нашел единственный для него выход. И указал Гвину глазами на грача. Тот удивился.

– Грач? Птица? Достаточная ли это жертва?

– Я думаю, попробовать можно, - уперся Брайан.

Тревор, не дослушав их спора, ловко перекатился через спину, и уже запихивал дергающегося грача в поспешно сооруженный из собственного плаща кулек. Молча достав оттуда птицу, схватил ее за шею и передал Брайану. Тот с ужасом смотрел в глаза живому грачу. Те были расширенными и такими же испуганными, как у самого Брайана. Ему еще никогда не доводилось самому принимать участие в жертвоприношении. Да что тут говорить, хоть он был мужчиной и мечтал быть воином, убивать ему тоже пока не приходилось. Даже птицу. Особенно столь беззащитную.

– Что мне нужно сделать?
– Побелевшими губами уточнил он у Гвина.

– Я не знаю, как это наступает, но ты должен отойти от нас, чтобы почувствовать себя достаточно одиноким и свободным. Затем освободи все мысли, кроме одной, самой важной для тебя. Сформулируй ее в виде вопроса или просьбы, адресуй ее, по возможности, кому-то одному. Можешь говорить вслух. Думаю, так будет лучше. Если мы помешаем, можем отойти как можно дальше. Чуть позже мы вернемся, и будем издалека следить, чтобы никто не потревожил тебя во время сна наяву. В процессе тебе нужно будет убить птицу и перемазаться в ее крови. Некоторые друиды даже жевали мясо жертвы или пили ее кровь, чтобы послание быстрее дошло до богов. Как происходит дальше, я не разумею. Может, ты нам чуть позже сам все расскажешь.