К прежним обычаям народа горби добавился обряд - очень странный, доселе неведомый: смотреть в облака просто, так ни зачем.

Кто-то из потомков Оляма и Охаляляли рассматривал небо и придумал этому бесплодному занятию название - Мечта. Другой же из потомков народа горби переиначил и это слово. Стали говорить: "Смотреть в облака просто так, ни зачем, чтобы мечтать помечтать немножко"

Старик замолчал. Я смотрел в облака и любовался красотой неба. Облака плыли ватными комьями по небу и в самом деле превращались то в оленей, то в рыб. Мою усталость как рукой сняло. Я посмотрел на детей. Те, задрав носы вверх, тоже рассматривали небо.

Глаза всех взрослых жителей в этой моей сказке были синими или голубыми. Кроме глаз Черного плаща, конечно. У здешних же детей цвет глаз был такой небесной чистоты, что казалось, будто это и есть само небо на лицах. Кто-то из детей постарше нарушил общую тишину смехом:

– Дед! Ты разыграл нас, что-ли?

Все стали смеяться, только маленький мальчик не смеялся. Он так поверил в дедову байку, что спросил его заговорческим шепотом:

– А мы - кто? Дети народа горби?

Девочка, внимательно слушавшая и катавшая все время по руке глиняный шарик, с озорством крикнула: "Сам ты - горби! Ты - Олям двугорбый! Ха-ха!" Потом девочка метнула в мальчика глиняный шарик и началась большая "перестрелка" глиной.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ЛАБОРАТОРИЯ ФЛО-ФА

Я прошел двор, где сохла лепнина, и направился к только что возведенной лаборатории. Она была построена и оборудована специально для выращивания сверхбольших раков. Хрустальный купол, по мнению Фло Фа, как нельзя лучше служил для этих целей. Там она уже наводила порядок. Прямо с улицы войти в лабораторию было нельзя. Сначала нужно было пройти через промежуточную камеру.

Промежуточный коридор был длинным, без окон. Пространство освещалось с помощью светлячков, собранных в специальные емкости.

Я сделал всего несколько шагов по коридору и сразу почувствовал прохладу.

Наверное, в самой лаборатории было еще холоднее. Мне на нос попало что-то маленькое, влажное. Я снял это "что-то" кончиком ногтя и стал рассматривать. Это была самая обыкновенная снежинка. Донести до дверей лаборатории снежинку не удалось: она растаяла и превратилась в маленькую каплю воды.

– Фло! Ты что, снежинки решила генерировать?
– спросил я с порога.

Фло-Фа была в шлеме со стеклянным забралом, в желтых резиновых перчатках и клеенчатом фартуке. В этом облачении она была точь-в-точь, как моя Маша в день субботней уборки. Когда Фло сняла маску, это сходство стало настолько отчетливым, что я чуть не сказал ей: "А ты что здесь делаешь, Маша?" Фло-Маша разбросала русые кудри по плечам и засмеялась. "Нет, не Маша, - подумал я, - Маша чуть морщит носик, когда смеется"

– Как успехи, волшебница?
– спросил я.

– Все идет по плану, - отрапортовала мне Фло-Фа.

– Ты мне покажешь гигантского рака?

– Конечно! Но он еще совсем прозрачный. Хитин развивается медленно, но я сейчас испытываю различные методы ускорения деления клеток, - с этими словами Фло стащила полиэтилен с большой ванны, и я увидел ужасного прозрачного монстра.

Панцирь гигантского рака едва-едва сформировался. Внутри монстра по сосудам пульсировала белая жидкость - подобие крови.

– Фло!
– а почему у него нет красной крови, как у людей?

– Раки относятся к разряду членистоногих. У них нет крови. Так же, как и у пауков и других насекомых. Хотя, кое-что наподобие крови у членистоногих все же имеется, но только у пауков, у раков же - нет.

– Ты хочешь сказать, что пауки умнее раков?

– Конечно. Суди сам: рак питается тем, что подбирает со дна. Пауки же - ткачи, большие умельцы. Их тактика охоты очень сложна.

– Ты хотела сказать: умна?

– Нет, я правильно сказала: она сложная. Ум есть только у людей.

– Но ты же говорила, что наш Цезарь умен. Ой, извини. Я стал заговариваться. А ты разве не считаешь, что и собаки умны?

– Можно сделать умными и собак. Но это должен сделать умный хозяин.

"Вот! Я добыл себе похвалу. Не в открытой борьбе, а исподволь. То, что Цезарь - умная собака, еще никто не оспаривал. А значит, и его хозяин - и умен, и хитер!"