– Нет! Я…

– Я вырву твой язык, если ты этого не сделаешь. Как ты тогда будешь объясняться со своими циркачами – мне плевать.

Я послушно взяла его пальцы в рот, постаравшись абстрагироваться от того – чья это кровь и что это, вообще, она. Уже холодные капли потекли в моё горло. Когда Джек царапнул мой язык, тем самым заполняя мой рот моей собственной кровью… всё это… Кровь, боль, крики… Моя нервная система, наконец, не выдержала, и я потеряла сознание.

========== Глава 4 ==========

«Какой же жуткий сон мне приснился!» – первым делом подумала я, после пробуждения. Действительно – мне даже в голову не приходила мысль о том, что это может оказаться реальностью – убийство, изнасилование… Я открыла глаза, потянулась… На мои движения тело, тут же, отозвалось просто невыносимой болью! Болело, буквально, всё! Но, больше всего, болели ладони, спина, бёдра и… вся интимная область! «Нет! Нет! Нет! Нет! – как заклинание, стала про себя я произносить. – Нет! Нет! Это был сон! Сон! Просто сон!».

– Проснулась, моя дорогая? – прямо перед моими глазами материализовался Смеющийся Джек. – Ну, как ощущения? Тебе же понравилась эта ночь? Было так весело!

– Скажи, Джек… Ведь… ведь, ночью было только убийство, правда? Ничего больше? – я сама не знала, на что надеялась, спрашивая это – в глубине души я уже всё поняла.

– О чём ты, дорогая моя? Неужели, я был настолько плох, что ты решила забыть наше незабываемое соитие под луной? Это недопустимо! Значит, тебе стоит всё напомнить, – его когтистые пальцы дотронулись до моих губ, погладили их. – Ты пахнешь смертью и кровью, дорогая. Это так заводит!

– Нет, Джек, пожалуйста! – я уже не пыталась вырваться и убежать, но я, всё равно, зная, что это – бесполезно, продолжала просить и умолять. – Не надо! Прошу! Прошу, не надо! Джек, умоляю!.. Сжалься!

– Как же мне нравятся твои мольбы, дорогая! – ухмыляясь, Джек продолжал водить по моим губам. – Они возбуждают ещё больше!

«Лучше бы я умерла тогда! – с отчаянием думала я, ощущая, как клоун наваливается на меня своим весом, сжимает мои бёдра, раздвигает мои ноги. – Умерла бы при рождении! Умерла бы в свой день рождения, когда отчим оставил мне шрам! Умерла бы, когда мать облила меня кислотой! Лучше бы тогда, в заброшенном парке аттракционов, я выбрала смерть! Лучше бы Джек убил меня тогда!». Но, прошлого было не изменить и я сейчас, дрожа всем телом, ждала, когда Джек сделает то, что хочет. Я не кричала, не пыталась помешать, не пыталась сдвинуть ноги. Какой бы в этом был смысл? Разве что, это ещё больше развеселило бы Джека.

В этот момент, в дверь моего фургона постучали.

– Амелия, ты уже проснулась? – это был Жозеф. – Если нет, то просыпайся! Пора на репетицию! А то, через час мы уже уезжаем.

– Да, Жозеф, я проснулась! – я постаралась, чтобы мой голос звучал нормально. – Я скоро… – в этот момент Джек, резким рывком, вошёл в меня – я вскрикнула от сильной боли – ещё не успевшие зажить раны заболели с новой силой.

– Амелия, у тебя всё в порядке? – обеспокоенно, из-за двери, спросил Жозеф.

– Да… да, всё норм… нормально! – выговорила я, еле сдерживая слёзы, пока Джек двигался во мне, вдавливая меня в кровать своим немалым весом.

– Точно? – хозяин цирка, явно, мне не верил. – Я тогда зайду к тебе.

– Если он сюда зайдёт, то умрёт, – на ухо шепнул мне Джек, продолжая свои жестокие движения.

– Нет, Жозеф, не заходи! – крикнула я, зная, что Джек, вовсе, не шутит.

– Почему? Что-то не так? – в голосе Жозефа послышалась тревога, и я услышала, как он поворачивает ручку двери. – Амелия, я захожу.

– Нет!!! – мой голос перешёл в крик. – Нет, Жозеф! Со мной… Со мной, правда, всё… всё хорошо! Не надо… не надо заходить!

– Амелия, я по твоему голосу слышу, что у тебя что-то случилось. Расскажи мне, что с тобой? Ты начала меня беспокоить ещё на последней репетиции. Я же вижу, что тебя что-то тревожит. Ты можешь мне всё рассказать, Амелия. Я всё выслушаю. Только, не закрывайся от меня!

Пока он говорил, Смеющийся Джек вышел из меня, перевернул на живот, заставил встать на четвереньки, как тогда – ночью, у трупа… Когда он (Джек) вошёл в меня сзади, я думала, что умру от боли или, по крайней мере, потеряю сознание! Но, ни то, ни другое не происходило. Была только боль и осознание того, что я начинаю сходить с ума от всего этого. Джек входил в меня резко, болезненно… ни сколько не жалея моё израненное и измученной, им же самим, тело. А я должна была терпеть – без криков, без стонов… чтобы Жозеф ни о чём не догадался. И я должна была говорить с Жозефом так, как будто ничего не происходит! Как будто меня не насилуют с особой жестокостью, в этот самый момент! Потому, что если я этого не сделаю, Жозеф умрёт.

– Жозеф, со мной всё хорошо, честно! Так что, не надо… не надо заходить! – я только надеялась, что мой голос звучит не слишком жалко, что в нём не слышно слёз, которые уже текли по моим щекам. – Я в порядке!

– Если ты в порядке, то тогда выйди ко мне, Амелия, – не желал отстать и уйти Жозеф.

– Я… я не могу! – я лихорадочно пыталась придумать причину, пока Джек развлекался, царапая вчерашние раны на спине и плечах, заставляя их, вновь, кровоточить. – Я… У меня… У меня женские проблемы! У меня болит живот и я плохо себя чувствую! Вот и всё! Поэтому… поэтому я не пойду сегодня на репетицию. Я… я хочу отдохнуть.