Колдун тут же забыл обо мне и повернулся к товарищу своему.

– Садись, переговорим. Дело одно есть. Только твоей помощи спросить и могу. И ты садись, Вёльма, коли не брезгуешь.

Я недовольно фыркнула и уселась поодаль, да к костру поближе. Тут и потеплее, и Ладимира пропащего меньше видно.

– На днях мне сокол письмо принес, - уже серьезно заговорил Ладимир.
– Из Трайты.

Услышала я слово заветное и сердце сильнее забилось.

– Дядька мой к себе зовет, в Дом Предсказаний зовет. Пишет, что нужные ему верные способные люди. Князь велел воеводам своим армию собирать, а чародеям свой совет держать.

Арьяр нахмурил густые брови и подбросил в огонь сухую хворостину. Та в один миг до огня долетела и тут же алым схватилась.

– Неужто война грядет?

– Дядька пишет будто гарнарский каган своё войско в сторону Беларды ведет. С той поры как ельнийцы ему отпор дали, он злобы скопил, да решил с востока зайти. Получи он Беларду, Ельния и Ферания не откупятся никаким золотом. На наших землях такую армию можно собрать, что до самого Редкого моря все захватить можно.

– И что делать будешь?

– Идти собираюсь, - ответил молодой колдун.
– Слышал, гостья твоя в Трайту направляется. Отчего бы мне молодой девице компанию не составить? Что скажешь, Вёльма-лисица? Пойдешь со мной в одной упряжи?

Я отмахнулась от назойливого комара, упорно трубящего над ухом свою долгую песню, и взглянула на Ладимира.

– Пойду, коли смеяться надо мной не станешь да слов дурных говорить.

Оно все ж лучше, чем одной по дорогам шляться. Хоть и не принято девкам незамужним с мужиками водиться. Так им и из дому сбегать не принято. Чего уж там? Ладимир пусть и острый на язык, а все же колдун. С ним мне точно спокойней будет.

– Того не обещаю, - ухмыльнулся он.
– Уж больно с тобой спорить интересно.

– А с тобой, так еще и приятно!
– беззлобно огрызнулась я.

Арьяр стал смурнее тучи. Исподлобья посмотрел на меня, потом на него, потом снова на меня. Будто не нравились ему слова наши.

– А меня-то зачем позвал?
– спросил у ведуна.

– С собой хочу взять.

– Зачем? Я ведь не колдун, твоему дядьке пригодиться не смогу.

– Тебе в дружине место найдется. Такого как ты любой воевода к себе завсегда возьмет.

Арьяр усмехнулся невесело.

– Я охотник, Ладимир, какой от меня прок?

– Стрелять умеешь, меч в руках держишь - стало быть есть прок. Чего тебе в Подлесье сидеть? Все равно ведь, если война, так за тобой княжеские люди придут.

– Странником предлагаешь стать?

– Странники - чародеи, они по дорогам колесят, да за деньги свое мастерство продают. А еще от родства своего отрекаются. Ты ведь на это не пойдешь, знаю.

– Не пойду.

– Так и не предлагаю. У князя в дружине тебе лучше будет - и заработаешь, и в дальних краях побываешь. Не век же на леса эти смотреть?

– Где родился, там и сгодился, - проговорил Арьяр, опуская глаза к земле.

– А ты, Вёльма-лисица, так же считаешь?
– вдруг спросил у меня Ладимир.

Как есть колдун! Будто насквозь меня видит и все про меня знает. Чую, сказал ему Арьяр чего-то про меня беглую.

– Я думаю, кому какая судьба выпадет, ту и принимать надо. А за судьбой иногда и пойти не грех.

Ладимир кивнул.

– Даже лисицы нынче верно заговорили, а, Арьяр?

Я недовольно отвернулась и стала слушать пение цикады, сидящей где-то в траве. Тварь неговорящая, а и то слушать приятней.

– Не пойду я с тобой, Ладимир, - решительно ответил Арьяр.
– У меня мать и брат. Да и осень скоро - чем они кормиться станут? Не могу их бросить.

– Как знаешь, друже, как знаешь. А мы с твоей лисицей-гостьей в путь тронемся. Дня через два, а, Вёльма?

Два дня...Два дня и я уйду отсюда, из Подлесья, из дома Арьяра. И не узнаю тайн ведунов больше ни одной. Отчего-то жаль.

Взглянула я на хозяина своего, думала, что хоть слово скажет, остановит, еще на денек остаться предложит. Ан нет!

– Тебе решать, Вёльма, - лишь молвил.

– Два дня, так два дня, - ответила я Ладимиру.
– Чем скорее уйду, тем лучше будет. Мне и самой в Трайту надо до холодов.

– Твоя правда. Заклинатели - народ редкий.

– Разгадал?
– ничуть не удивляясь, спросила Ладимира.

– С первого же мига. От тебя, Вёльма, силой веет, да только ты сама не чуешь.

– Было бы чего чуять.

– А разве ж нечего? Слышала про белые бусины Ушедшей?

– Про них разве что дети малые не знают. Только сказки все это глупые.