– Хорошо, пусть будет фай, - согласилась Наталья Александровна.
– Но шлейф на дневном платье... Варенька, вы уверены, что нас правильно поймут?

– Через полгода сами такие же начнут заказывать, - отмахнулась Варя.
– Это новый крой юбки. Спереди ткань ложится по кринолину, а сзади расширяется, от чего сильно ниспадает, образовывая шлейф.

– Что ж, вам виднее, моя дорогая. Мне это все с собой в Петербург везти. А там ошибок не прощают.

– Не беспокойтесь, Наталья Александровна. Конфуза не случится. Вы когда собираетесь уезжать?

– Дорога далекая. Называется, приехала повидать братца, - рассмеялась княжна Щербатова.
– Но к Николину дню все же надеюсь поспеть. Сколько вам нужно времени для платья?

– Я обязательно успею к вашему отъезду, - улыбнулась модистка.

– Было бы чудесно!
– обрадовалась Натали, поднялась с кресла, надела накидку и перчатки и снова улыбнулась: - Что ж, я отнимаю ваше время. Дайте знать, когда приходить на примерку. Все, что нужно, заказывайте, я оплачу. Вот вам мое добро. И вот что... примите уж мое приглашение на чай, будьте любезны.

– Думаю, на следующей неделе сделаем первую примерку, - сказала Варя, провожая княжну до ворот, и озорно усмехнулась.
– И на чай приду. Перед вашим отъездом.

– Наталья Александровна уезжает?
– раздался вдруг знакомый голос. В приоткрытой калитке показался штабс-капитан Гешвенд собственной персоной, а на мостовой стоял извозчик, явно дожидавшийся его.
– Простите, я здесь по оказии - князь просил передать вам, сударыня, что сам встретить вас не сможет, у него появилось важное дельце в штабе.

Пояснение было явно придумано на ходу. Но ей-богу, не говорить же ему, что слонялся под домом модистки, которая нынче даже не взглянула в его сторону.

– Либо вы, либо князь путаетесь в придумках, Максим Максимыч, - усмехнулась княжна.
– Но за то, что вы оказались здесь так вовремя, прощу вас на этот раз.

– Быть может, вы представите меня, - пропустив мимо ушей все сказанное Натали, попросил Гешвенд, теперь внимательно глядя на Варю. Не желавшая его замечать, она была совершенно очаровательна.

– Варвара Львовна, позвольте рекомендовать вам. Штабс-капитан Гешвенд Максим Максимыч, - светским тоном проговорила Щербатова.
– Большой друг моего брата.

– К вашим услугам, мадемуазель, - добавил он, снова, как на Графской, прищелкнув каблуками.
– Ну вот мы и представлены.

Пассаж шестой. Флоксы, белка, поцелуй

«Этот теплый солнечный день обязательно должен быть прекрасным».

Как прекрасен октябрь у моря.

В вышитом сутажом легком светлом жакете, подчеркивающим тонкую девичью талию, и в бархатной юбке цианового цвета Варвара была невероятно хороша. И знала это.

Едва проснувшись, вот уж который день подряд на своем подоконнике она обнаружила букетик цветов и вновь подивилась, отчего ночью молчал Пират. Не хотела думать, но и не думать не могла - ей настойчиво вспоминалось об утренних подарках, пока она бродила у моря, вдыхая соленый воздух и подставляя лицо мягкому бризу.

Утренние прогулки были обязательны. Иначе трудно выдержать целый день за иглой.

В самых радужных мыслях, мадемуазель Игнатьева возвращалась домой, когда на углу своей улицы неожиданно заметила высокую фигуру, смущавшую ее ровно столько же, сколь и ежедневные сюрпризы на окне. Там на углу, цветочницы с большими корзинами весело зазывали прохожих. Здесь всегда шумно бывало среди дня. И еще более шумно к вечеру. Штабс-капитан Гешвенд стоял возле одной из торговок и вертел в руках два небольших букета. Первый состоял из солнечных хризантем, второй - из лиловых флоксов. Вид его при этом был потешно сосредоточенным.

Улыбка Вари сделалась вымученной, как если бы это тучи сокрыли солнце. Она задумалась ненадолго и, сочтя проходящего мимо дородного господина купеческого вида ниспосланным ей спасением, спряталась за его спиной в надежде прошмыгнуть в ворота собственного дома.

Но и здесь не тут-то было!

В это самое время к домику, где она жила вместе с отцом, жизнерадостно стуча тростью по мостовой, направлялся титулярный советник Пышкин. Фигура малопримечательная, но все же весьма значимая в нашем повествовании. Зажмурившись и звонко выдохнув от такого невезения, расстроенная модистка за широкой спиной купчины миновала дом, в воротах которого скрылся Кирилл Матвеевич, и предстала перед штабс-капитаном с самым печальным выражением лица.

– Варвара Львовна! Какая удача!
– раздался глубокий голос штабс-капитана Гешвенда. И с широкой улыбкой на устах и лиловыми флоксами в руках он сделал шаг по направлению к ней.
– Я как раз размышлял о том, чтобы навестить вас и вашего батюшку. Оказывается, они вместе с моим отцом были под Эриванью! Тот, как узнал, так отписал мне всенепременно расспросить, в каком полку служил Лев Платоныч.

– Жаль разочаровывать вас, штабс-капитан, но папеньки нынче нет, - уныло пробормотала Варя. Она так злилась на господина Пышкина, вздумавшего заглянуть в гости именно теперь, что совсем не обращала внимания на откровенные выдумки несносного штабс-капитана. Еще не хватало общего чаепития: отец, Кирилл Матвеевич и Гешвенд! Она мысленно застонала.