Гарри прочистил горло.

– Эмм… приятного аппетита, Малфой, – и подтолкнул к нему пакет. Думая, если сейчас пакет не наденут ему на голову – определенно что-то не в порядке. С миром.

Булочку Малфой ел как картонную, без аппетита, вяло и медленно, но после второй чашки кофе глаза его немного прояснились, скулы тронул румянец – Гарри даже сунул нос в кофейник, подозревая, что Регулус подмешал кое-чего покрепче. А потом Малфой поперхнулся. Он поднимался, допивая на ходу, а тут зашелся глухим раскатистым кашлем и осел обратно на стул; вцепился в скатерть, вновь кажущуюся ярче, чем его лицо.

Гарри от души врезал ему между лопаток. Ему всегда хотелось это сделать. Вломить Малфою так, чтобы у того искры из глаз посыпались и вся придурь чистокровных из ушей полилась.

Гарри проснулся прошлой ночью и сонный, смятенный, полуголый, но с палочкой наизготовку, бросился вниз. На пороге комнаты Малфоя столкнулся с взьерошенным Регулусом в криво запахнутом халате…

… Крик бился под сводами, то затихая, то нарастая – прерывистый, вибрирующий, захлебывающийся; на вдохе задыхающее, обрубленное «нет», на выдохе – сипение. Пауза – и снова: то звенящая, то глухая, то громкая, то чуть слышная, и неизменно безнадежно-жалобная мольба.

Кровь стыла в жилах от звуков, воскрешающих то, что считал надежно похороненным в глубинах памяти – так орали под заклятьями Волдеморта и его прихлебателей пытаемые маглы.

Корка на губах Малфоя потрескалась и запекалась – его снова рвало кровью. Регулус дернул Малфоя за плечи, насильно усаживая, привалил к плечу, продолжая поддерживать под спину, и заставил, не проснувшегося толком, но прекратившего кричать, выпить зелье. Малфой оттолкнул руку с фиалом, оскалился, извернулся и попытался укусить Регулуса. Получил по челюсти. Здорового нормального человека удар неминуемо должен был отправить в нокаут. Малфой, сам испугавшийся того как отреагировал, задрожал – Регулус подхватил его, усаживая ровнее; сдавленные хрипы, перемежающиеся стонами, сошли вскоре на нет, и безвольно повисли выпростанные поверх одеяла руки. Регулус оттянул заснувшему Малфою веко, пощупал лоб, с каждой секундой мрачнея все больше; уложил обратно на кровать, бормоча под нос не то неизвестные Гарри ругательства, не то состав зелья, которым поил…

Гарри чувствовал как содрогается грудная клетка под рукой: Малфой, терзаемый кашлем, на Гарри почти висел – трепетная девица на первом свидании, не иначе. И синяк на подбородке – вместо засоса от поцелуя. Гарри отвернулся, сдерживая рвущийся наружу неуместный смех – слишком уж ярко представился Малфой в кринолине и с кружевным зонтиком; и подумал, что оборотничество – не приговор. Мародеры это доказали.

– Малфой, – сказал Гарри как можно более серьезно, – ты меня душишь и ты наступил мне на ногу.

***

Лестница, ведущая на чердак, пронзительно и протяжно скрипела, когда Гарри поднимался, стараясь не касаться перил, темневших свежим лаком. Он пробрался средь груд разнокалиберных инструментов, обогнул осколки хрустальной люстры и, чуть не своротив кипу пергамента, добрался наконец до цели.

Львиную долю светлого времени суток Регулус проводил в этом отгороженном ширмой, расчищенном от хлама углу, где устроил импровизированную лабораторию. Судя по тихому кипению котла и фырканью, издаваемому работающей горелкой, Регулус и сейчас находился там.

– Я могу помочь? – поинтересовался Гарри, отодвигая ширму в сторону.

Регулус неопределенно пожал плечами. Он не был в облике Реджинальда Грейлифа, и Гарри впервые обратил внимание, что единственная деталь внешности, остающаяся неизменной, это глаза – карие, как у горлинки. Регулус упоминал, что использует не оборотное зелье, а маскирующие чары. Это выматывало.

– Если не боишься застрять здесь на ближайшие четыре часа в моем обществе.

Гарри помотал головой и ответ вполне удовлетворил Регулуса. Отвернувшись, он небрежно обронил:

– Масло на столе.

Гарри повертел в руках банку с тягучей блестящей жидкостью, весьма напоминавшей неочищенную нефть, поддел ногтем жестяную крышку.

– Зачем это нужно?

– Ты ведь изучаешь продвинутые зелья. И до сих пор не знаешь о масле алхимика?

Гарри покоробило от этого снисходительного тона. Он пытался вспомнить, рассказывал ли Снейп о таком, в голову лезли бесполезные рецепты зелий от ожогов.

– Масло алхимика, – начал Регулус, поняв, что Гарри действительно не знает, – применяется для защиты волос и открытых участков кожи от вредных испарений. В условиях постоянной работы с различными зельями его использование становится необходимым. Неужели Северус не упоминал об этом?

Гарри вовсе не был уверен, что Снейп ничего не говорил о, судя по реакции Регулуса, достаточно известном средстве.

– Я не всегда был внимателен на его уроках. Точнее вообще редко слушал.

– В таком случае странно, что тебе удалось получить «выше ожидаемого». Впрочем, Северус ведь проводил с тобой дополнительные занятия?

Гарри сам не понимал, как сдал экзамены на СОВу. Если учесть, что в прошлом году все его внимание поглощали деятельность в качестве лидера Армии Дамблдора и безуспешные попытки убедить окружающих в своей вменяемости.