– Забавно, правда?
– приглушенно хихикнула Шартр, - Ты их, наверное, много прочитал? Я - только один, но зато множество раз. Не знаю, наверное, это тоже считается? "Трудная жизнь в Верхнем городе" - ни разу не слышал о таком?

– Нет, - помотал я головой, тяжко вздохнув про себя. Возможно, есть смысл раздобыть где-нибудь копию? Не думаю, конечно, что беллетристика средневекового магического мира придется мне по вкусу, но вдруг найдется что-то, от чего я захочу потом плеваться? Скука порой убивала меня настолько, что я чувствовал себя готовым проглотить любое чтиво, сколь угодно безвкусное.

– Я дам тебе почитать, - пообещала эльфийка, - В своё время я не смогла от неё отвертеться. Сколько ни воротила нос - всё равно, заставили прочитать. Теперь вот не могу завязать. Всё время жду новую серию.

– Писатель живет в наше время?
– удивился я.

– По счастью, да, - откликнулась Шартр, - Только, что-то от него давно не было продолжений. Ох, порой мне так и хочется заявиться к нему с дубинкой, чтобы выбить новую главу! Да так, чтобы надолго хватило!

– Понятно, - улыбнулся я, - Шартр, мы точно идем к матери Жизель? У меня такое чувство, что это какой-то лабиринт, а не лагерь. Сколько здесь, вообще, человек? Тысяча, что ли!?

– Много, - отмахнулась эльфийка, - Мы почти пришли... это моя палатка.

– Шартр, - засмеялся я, - Ты не шутишь? Я не думал, что ты приглашала меня в гости?

– Можешь заходить в любое время после того, как поговоришь с матерью Жизель, - хихикнула Шартр. С сияющими, как у юной девчонки глазами, эльфийка выудила откуда-то из под матраса огромный ворох скрепленных тесьмой пергаментов, и торжественно вручила их мне.

– Вот!
– объявила она, - Это подарок. Надеюсь, тебе понравится.

– Уф, - пробормотал я, испытав совершенно искреннюю растерянность впервые с момента появления в этом мире. Лишь спустя несколько секунд я смог вымучить из себя благодарную улыбку.

– Спасибо... наверное.

– Нет!
– выпалила Шартр, замахав руками, - Не благодари, пока не прочитаешь! Вдруг, тебе не понравится?

– Ладно, - вздохнул я, с помощью эльфийки аккуратно сложив стопки пергаментов в наплечную сумку, - Я попробую почитать всё это. В любом случае, спасибо.

– Не за что. Теперь пойдем к матери Жизель, - предложила Шартр, - Я и так много у тебя заняла времени. Мать Жизель, на самом деле, просила меня убедиться, что ты не агрессивен - и тут же возвращаться назад. Извини еще раз.

– Всё в порядке, - кивнул я.

***

Манвэ тревожно зашевелилась во сне, разворошив постель. Теплое шерстяное одеяло, натянутое по самый нос, свалилось на пол, лишь самым кончиком оставшись в руках эльфийки. Вскоре легкий сквозняк, приносивший в хижину холодный воздух с самых верхушек Морозных Гор, заставил её окончательно окоченеть. В неосознанной попытке сохранить тепло, она свернулась калачиком, обернувшись вокруг сохранившегося в её руках куска одеяла. В тот же самый момент, что-то увиденное во сне заставило её, испуганно охнув, резко раскрыть глаза.

Первая наследница Хранительницы Истиметориэль Лавеллан - таково было полное звучание её титула, когда она покинула клан. Некоторое время она неподвижно лежала на кровати, пытаясь понять, видит она окружающее наяву, или всё еще во сне.

В своём кошмаре она вновь пыталась спастись бегством от пугавших её паукообразных тварей, целой сворой стремившихся её настигнуть. Вновь она проклинала остроту своего зрения, позволявшего видеть всё в мельчайших подробностях, начиная от голодно щелкавших паучьих жвал, и заканчивая жирными ворсинками на их же белесых брюшках. Многочисленные глаза-бусинки не отрывали от её тела вожделенного взора, нисколько не скрывая желания впиться жвалами в еще теплое мясо.

Манвэ передернулась от отвращения всем телом, с головы до щиколоток. Главная Хранительница говорила ей, что эльф узнает что-то новое столько, сколько живет. Сейчас её ученицу больше заботил вопрос, сколько же нужно прожить, чтобы не узнать что-то новое - а забыть что-то старое, не слишком приятное, по меньшей мере.

Память, прекрасно сохранившая образы кошмарных демонов, в остальном отказывалась служить своей владелице. Манвэ не помнила, когда именно она прибыла на Конклав, хотя помнила указания Хранительницы по этому поводу. Также, эльфийке до сих пор было непонятно, каким образом она столкнулась с Верховной жрицей - если считать правдивыми те видения, что были явлены сводному отряду, вошедшему в Храм Священного Праха, чтобы закрыть Брешь...

– Беги!
– кричала Верховная Жрица, обращаясь в видении к Манвэ Лавеллан. Чей-то пугающий голос твердил о наступившем триумфе, и называл сестру Джустинию своей жертвой... частью чудовищного ритуала, включавшего в себя... жертвоприношение - если эльфийка правильно понимала. Дальнейшее содержание видений было совершенно непостижимо - как и причина, по которой некто решил их явить. Леди Кассандра отчего-то считала, что их показывала им сестра Джустиния, каким-то образом дотянувшись до них из самой Тени, а Солас предполагал, что увиденное ими являлось не более чем следами реальных событий, отпечатавшихся в Тени. Манвэ пыталась восстановить утерянные воспоминания, но чем больше она это делала, тем сильнее болела голова, а внутри разливалось чувство набиравшего силу ужаса.