– Но ты встретил её и понял, как приятно быть принятым другим существом. И поэтому ты захотел забрать её себе.

Келпи взглянул в него так, словно смотрел в глубины его сердца. У него были такие прекрасные, жемчужно-чёрные глаза…Их нечеловеческое, дьявольское сияние было сравнимо со светом золотисто-зелёных глаз Лидии.

Словно они проникали через все покровы, заглядывая в самые потаённые секреты твоего сердца, погружая тело в расслабленное состояние.

– Так тебе знакомо это чувство.

– Я такой же. Она не боится того, что я совершал в прошлом. Она не обратила внимание на клеймо, которым общество метит таких как я, а выслушала то, что я говорил, и пожалела меня. Она помогла мне. Она помогла мне вспомнить о человеке внутри меня, который никогда не должен был исчезать. Я верю, что до тех пор, пока у меня есть Лидия, я смогу остаться более человечным, как сейчас.

– Аа, так ты из тех людей, по которым ад плачет.

Губы Келпи раздвинулись в дьявольски счастливой ухмылке. Она озадачивала, возможна, такова была магия фейри. Если вспомнить, его вид не делает различий между мужчинами и женщинами, поедая и тех, и других. Так что мужчины тоже подвержены влиянию этой мистической красоты.

Он был похож на мастерски слепленную статую. Не удивительно, что люди хотели заполучить келпи и попадались в их ловушку.

– Лорд Эдгар!

Рэйвен выкрикнул его имя и крепко сжал плечо Эдгара. В другой руке он держал нож, чьё лезвие было направлено в переносицу Келпи.

– Не дергайся, малыш. …Нет, это змея? Или птица?

Когда Келпи откинулся назад, тело Эдгара внезапно стало легче, словно он освободился от связывающего его заклятья.

– Я в порядке, Рэйвен, – прошептал Эдгар, заставляя слугу убрать нож. И продолжил разговор с келпи, будто ничего не случилось. – Можно сказать и так. Хотя… я не верю в ад. …Поэтому, мистер Кейн, я не намерен отпускать Лидию. Это окончательное решение.

Чёрный фейри с усмешкой хмыкнул.

– Вызов принят.

Вскоре после исчезновения Келпи, экипаж остановился.

Местом, в которое направлялся Эдгар, был Университетский колледж Лондонского Университета.

Он вышел из кареты и один направился в здание, в котором работал Карлтон.

Граф хотел кое-что спросить и обсудить, так что профессор выделил ему время между частными уроками.

Один из сотрудников колледжа провёл его в лабораторию, и когда он вошёл туда, то увидел Карлтона с всклокоченными волосами и в очках, что делало его больше похожим на офисного работника, чем на профессора.

– Добро пожаловать, милорд. Прошу простить эту комнату за такой беспорядок, - проговорил Карлтон, протискиваясь мимо высокой стопки бумаг на столе, но край его пиджака зацепился за стул, и бумажная гора с шумом обрушилась.

– А-ах, я и вправду не должен был наваливать все эти книги друг на друга… Ох, милорд, не беспокойтесь. Пожалуйста, присядьте.

Он, наконец, понял, что другая куча бумаг возвышалась на софе для гостей, и бросился отодвигать их в сторону.

Его манеры и действия были столь неуклюжи и неупорядоченные, что, если бы его помощник Лэнгли, который находился в соседней комнате, не пришёл на помощь, он обрушил бы и эту кучу бумаг.

– Э-э, вы говорили, что хотите что-то обсудить. Лидия причиняет вам неприятности?

Кажется, причиной его нервного поведения было беспокойство о том, что Эдгар мог прийти с жалобами на его дочь.

– О, нет, мисс Карлтон бриллиант чистой воды во всём, что касается её работы. Мое дело не связано с ней, я пришёл просить вас рассказать мне о драгоценном камне.

Когда Карлтон услышал про камень, его выражение из взволнованно-улыбающегося сделалось серьёзным и сосредоточенным. Соответствуя данному Лидией названию этой болезни – минералогомании, его лицо мгновенно приобрело присущую учёному серьёзность.

– Это касается лунных камней: я слышал, что они на самом деле увеличиваются и уменьшаются, как настоящая луна.

Эдгар был заинтересован в информации по этому камню, потому что он был как-то связан с именем графа Блу Найт. Давным-давно граф, говорят, обещал жениться на королеве фейри, «если ему подарят луну». И вещью, которую королева фейри нашла и преподнесла в дар, был белый лунный камень, который, как утверждала маленькая фейри, увеличивался и уменьшался, как сама луна.

Эдгару приходило в голову, что граф Блу Найт, возможно, мог сказать эту устоявшуюся фразу только для того, чтобы избежать женитьбы.

И другая луна: банда Робин Гуда называлась «Алая Луна». Если это имя исходило из красного лунного камня, тогда возникал вопрос, почему именно лунный камень.

Он хотел знать, какое значение крылось за «луной», которую использовали те, кто, по-видимому, терпеть не мог самозванца, выдающего себя за графа Блу Найт.

Однако Эдгар многого не знал о семье графа, например, где располагались фамильные владения в землях фейри – если они действительно существовали – и как лорды семьи вели дела с фейри.