Лидии Сергеевны не было на месте.

Не долго думая, Марек достал ноут и разложил на столе, отодвинув святую троицу из дырокола, степлера и пластикового лотка. Дописав финальный абзац дорожной заметки ('...во всем моем путешествии жило предвкушение дальнейших событий'), он сократил текст до нужного по счетчику знаков размера и сформировал файл для пересылки.

'Господин Фоли, - написал Марек в почтовом клиенте, - высылаю вам обещанный текст. Подключенный модуль самоцензора четырежды проверил заметку на предмет взрывчатых и огнеопасных слов и перегорел (шутка). Репортаж - завтра днем'.

Вай-фай сети не нашел.

Открытие было неприятным, но не фатальным. Не дошли еще европейские стандарты, понял Марек. Но в центре наверняка есть интернет-кафе. Не дикие ж люди. В конце концов, откуда порно качают?

– Та-ак.

Марек поднял голову и столкнулся с внимательным взглядом Лидии Сергеевны.

– Что вы делаете?
– она попыталась захлопнуть крышку ноута, но Марек поставил барьером локоть.

– Я пишу.

– Что вы пишете? Здесь нельзя писать. Уберите, это рабочий стол.

Давлением на крышку Лидия Сергеевна вынудила Марека спустить ноут на колени.

– Устраивает?

– Да.

Женщина шлепнула на столешницу тонкую бумажную папку, завела выбившуюся прядь осветленных волос за ухо и опустилась в кресло. Несколько секунд она раздраженно смотрела на Марека.

– Значит, жалобу пишете?

– Нет.

– А что?
– выжидательно наклонила голову Лидия Сергеевна.

– Я - журналист, - сказал Марек, - вон же у вас мои документы, - он кивнул на журналистское удостоверение, забившееся под угол клавиатуры.

– И с какой целью...

– Господи, вы как КГБ!

Лидия Сергеевна приподняла бровь. На лице ее проступили едва заметные красные пятнышки.

– Молодой человек! Не забывайтесь. Советское прошлое ушло в...
– она запнулась.
– В прошлое!

– А мои статьи, я надеюсь, подтолкнут вас в будущее, - сказал Марек.

– Куда?
– усталым тоном спросила женщина.
– В какое будущее?

– Не знаю. В лучшее. Вместе с Европой.

– Ах, да, - Лидия Сергеевна тряхнула головой, - я поняла. Вместе.
– Она раскрыла удостоверение и прочитала: - Еуропеан дейли репорт.

– Я там работаю, - на всякий случай пояснил Марек.

– И хорошо платят?

– Сносно.

– А к нам-то каким ветром? Мы ж еще не Европа.

– Родился здесь, - буркнул Марек.
– Выбил командировку.

– Хм, совместили профессиональный интерес с личным? Потянуло, значит, в родные места. А раньше что?

Не дожидаясь ответа, Лидия Сергеевна подвинула Мареку удостоверение, затем служебное распоряжение с билетами и раскрыла принесенную папку.

– Паспорт ваш, - она принялась выкладывать документы.
– Чек на срочную регистрацию, чек на регистрационный взнос, ну и карточка.

Ламинированная картонка шлепнулась на столешницу последней.

– Все?
– спросил Марек.

– Да, можете идти, - Лидия Сергеевна повернулась к монитору.

Марек повертел карточку. Фото казалось мутным, но идентифицировать снимавшегося все же было можно. Имя, фамилия, отчество. Зарегистрирован до.

– А где у вас сейчас администрация?

Женщина оторвала взгляд от экрана.

– Все же хотите жаловаться?

За спиной кто-то прошел, на секунду обдав Марека запахом бензина.

– Нет, профессиональный интерес, - он не глядя сгреб документы в сумку.
– Хочу взять интервью.

– Ну, не знаю, вам может и дадут, - Лидия Сергеевна указала пальцем наверх.
– Вся власть у нас на третьем.

– Спасибо.

В коридоре Марек с минуту стоял у стены, чувствуя себя измочаленным и выжатым.

Нет, это не Европа. Это камера пыток. Не прошло и получаса, а он пропотел, как свинья. И вряд ли здесь предлагают душ посетителям. Всего лишь получил регистрацию, ха-ха. Содрали две тысячи, кстати, без сдачи.

Это наследие прошлого. Коридоры насквозь пропитались номенклатурой восьмидесятых, в кирпич въелась пыль бесчисленных отчетов, под потолками витает дух партийных бонз, а демократический экзорцизм провести так и не догадались. Во имя либерализации, и ныне, и присно, и во веки веков. Его передернуло.

– Извините, - улыбнулся Марек очереди, отлип от стены и послал себя к лестнице.

Потому что задумаешься, и тут же прибежит агент Лепнефф и запретит тебе воображать себя умным. Это полоумным - пожалуйста.