— Геннадий Леонтьевич вечером ушёл... Он же не ... это самое... не то, что вы имели в виду, верно?

Парни вдруг засмеялись, словно она очень удачно пошутила. Ещё настороженно, но всё-таки засмеялись. Тот, что в основном говорил с ней, вдруг подмигнул:

— Поклянись!

Он стал загибать пальцы:

— Поклянись, что ты не бежишь от судьбы, не из ильёга Теки, и не вне закона.

— Клянусь, — торопливо сказала Лив. Законы она всегда очень чтила и тщательно соблюдала. А никаких Теки и в помине, конечно, не ведала. — Я даже улицу всегда перехожу на зелёный свет.

Парни опять засмеялись.

— Ты забавная, — сказал добродушный. — Выглядишь очень грязной и измученной, но я не вижу в тебе следов разрыва. Теки...

Он посмотрел на второго и покачал головой:

— Теки навряд ли подослал банхала, он же не совсем идиот...

Второй ответил хмурым взглядом, а первый рассмеялся:

— Хотя, нет, он совсем идиот. Но банхала бы точно не подослал.

Опять обратился к Лив:

— Скажи, стоит ли тебе доверять? Без хансанга нам непонятно, ты же знаешь...

Лив опять энергично закивала, стараясь вложить в свой посыл самые горячие заверения в чистоте намерений. Хотя несколько удивилась: неужели, если она скажет, что ей стоит доверять, они сразу же примут эти слова за чистую монету? И неужели кто-то может вот так сказать незнакомым людям, что, мол, нет, ему ни в коем случае доверять не стоит?

— Ладно, — очевидно, что решения принимал в этой паре добродушный. — Давай, разберёмся в более подходящем месте. А так как ты видела меня на поле Теки, то не можем здесь оставаться. Поехали. Расскажешь, что случилось.

— Куда? — удивилась Лив. — И как? В смысле, на чём? И почему?

Мрачный свистнул залихватски и отчаянно. Тут же совершенно неоткуда появилась пара серых в яблоках коней. Вот только что их не было, и вот они уже здесь. Совершенно одинаковые, Лив показалось, что даже пятна на крупах абсолютно идентичны. Чёлки и хвосты жеребцов под легкими порывами ветра развивались тоже совершенно синхронно. У Лив словно раздвоилось в глазах уже окончательно. Она поняла, что с того момента, как ступила на цветочную поляну, всё время пытается сфокусировать зрение.

И тут она опомниться не успела, как мир вдруг замелькал разрозненными пятнами, перевернулся, потом встал на место, но уже несколько с другой позиции. Лив, поддерживаемая добродушным близнецом, оказалась на лошади, и теперь с ужасом взирала на пропасть, разверзшуюся под ней.

— Оп-ля! — залихватски крикнул её солошадник, и всё опять замелькало перед глазами. Они резко, с места, сорвались в галоп. Тут же ветер, свистящий в ушах, донес крик мрачного:

— Теки!

— Этого следовало ожидать, — проворчал ей в ухо парень, непозволительно близко навалившийся на её спину. — Пригнись немного, ветер будет бить по глазам.

Валенки тут же остались где-то далеко позади, брошенные на желтом поле.

И, да, ветер бил. И в глаза, и в губы, и давил грудь. Если бы не горячее тело близнеца, прикрывавшего её сзади, этот ветер сразу бы снёс Лив на землю, как только конь ускорил свой полёт. Она не успела даже испугаться, что сейчас потеряет солнечные очки, когда поняла, что они держатся на ней, как влитые, даже в этой сумасшедшей скачке. Но ещё больше накрыло страхом, когда издалека разрываемые ветром в спину ударили грозные крики.

— Погоня? — прокричала она спутнику. Вцепившись руками в гриву скакуна, и уже не зная, то ли прижаться к добродушному близнецу, то ли монолитным кентавром срастись с бешено несущимся конём.

— Уйдем, — гаркнул парень в ответ, взмахнул рукой, и хотя казалось, что уже невозможно ускорить эту стремительную скачку, они помчались быстрее.

Скорость была такая, словно они мчались на гоночном авто. Только без комфорта, который испытываешь в машине. Казалось, что скорость зашкаливает. И спидометра под рукой, естественно нет. Сто шестьдесят? Сто восемьдесят?

— Двести километров в час, — закричал ей близнец. — Наши найтеу могут и быстрее.

Лив поняла, что так чудно он называет лошадь. Несмотря на это более, чем зыбкое (и из ряда вон отчаянно положение), девушка успела подумать, что близнецы говорят на знакомом ей языке. Только с вкраплением непонятных слов. Впрочем, они с Геннадием Леонтьевичем не так уж далеко ушли в лес, чтобы пересечь какую-либо границу. Лив судорожно прикинула. До Китая в любом случае оставалось ещё невозможная тысяча километров. Нет, она ещё точно находится в своей стране. Хотя от этой чертовой компании Фарса, будь она неладна, можно было ожидать всего, чего угодно. В том числе, перемещения предметов, (в данном случае именно её, Лив) на расстояние.