Мне просто нужно чувствовать, что вот он.

Совсем рядом, соприкасается кожей, впивается лазурным взглядом и видит усталость, скопившуюся за всю сложную жизнь.

Недопонятая, странная, с отклонениями.

Провожу носом по его шее, слабо улыбаясь от шумного вздоха, и проваливаюсь в сон. В темноту, принимающую меня в крепкие, как его, объятия.

Комментарий к Глава 17

Я знаю, что Вы безумно сильно ненавидите меня за столь огромную задержку. В своё оправдание могу сказать, что абсолютно не было настроения что-то создавать. Был даже момент, когда хотелось к хренам собачьим удалить все свои работы и забыть это как страшный сон. Не знаю чем это объяснить, просто тяжело и иногда нужно просто разрядиться и расслабиться, отдохнуть, так сказать.

Так что, вот она, та самая глава, которую я не раз бралась дописать, но всё никак не могла.

Приятного чтения.

С любовью, Ваша Myssona.

========== Глава 18 ==========

Комментарий к Глава 18

Да, знаю, вы меня ненавидите за столь долгое молчание, но у меня действительно веская причина. Я нашла работу, на которой нахожусь весь рабочий день, из-за непривычки прихожу домой и валюсь с ног на кровать, тут же засыпая. Не успеваю иногда даже поесть, так что искренне извиняюсь за собственную невыносливость.

Ну, и как же тут без прогулок с друзьями, сами понимаете, что люди - не роботы. В общем, всё было настолько насыщенно и отбирало времени, что я только сейчас закончила эту главу.

К тому же, хочу вас предупредить, что рассказу осталось от силы две-три главы, поэтому хочу выложить их все сразу, что займёт больше времени, чем на одну. Постараюсь писать каждый день хотя бы по строчке, чтобы не потерять собственную мотивацию.

Спасибо, что терпите меня невыносимую. :(

До чего же тяжело подниматься на ватные ноги, когда проделываешь столь, казалось бы, короткий путь, но устаёшь, теряя самого себя в мелькающих тёмных пейзажах подсвеченных оранжевыми огнями высоких фонарей. Это безумно тяжело, тяжело и путешествовать ради уже исполненной другим человеком задачи, тяжело мотивировать себя сделать шаг только ради того, чтобы доказать важному в жизни человеку, что ты не слаб, и что ты можешь бороться за себя.

Тяжесть в груди не позволяет делать полный вдох, сырой воздух мотеля забивается в лёгкие, оставляя после себя неприятный осадок. Безвольные слабые руки вдоль тела и взгляд зелёных глаз в собственное отражение, будто там стоит другой человек, которого девушка так яро ненавидит. Нет, она ненавидит богов каждой фиброй своей души только потому, что те бросили своих детей на произвол судьбы, не пытаясь защитить их от самих же себя, от внешнего чересчур опасного мира, где монстры бессмысленно охотятся на полубогов ради злобы тех, кто занял место на Олимпе, смотря на всё свысока.

Элизабет возвращается в кровать, чуть дрожа и едва находя силы передвигаться, прижимается к парню со спины, обвивая кольцом рук, на что он поворачивается, взрывая в себе вселенные, дабы посмотреть ей в глаза и показать собственную силу, а не слабость, которую так яро скрывает за лёгкой улыбкой. Ведь кто-то из них должен быть сильным, когда другой с разбитыми мечтами, разбитой семьёй и разбитой жизнью разбивается на осколки беззвучно и безмолвно.

– Эй, как ты? – этот вопрос самый обычный, какой задают каждый день люди друг другу, но для них это что-то большее. Словно с помощью пары слов ты открываешь ворота в новый неизведанный мир, и мир открывается тебе, рассказывая о том, что гложет его. Так они поддерживают друг друга. Иначе и не умеют. Их никто не учил заботиться о других, одного учили заботиться только о себе, а другого уничтожали каждую секунду, кидая слова-ножи и разрезая плоть на куски.

Внешняя среда обитания не столь прекрасна, какой казалась Кастеллану в мечтах о том, как он будет пересекать огромные улицы крупных городов с яркими переливистыми огнями неоновых вывесок, фар машин и ламп в чужих окнах, где царит уют и тепло, так необходимое полубогам. Как он будет сидеть в забегаловке, потягивать вкусный кофе с терпким привкусом, смотреть в окно на суетящихся людей и чувствовать себя частью другого мира, где монстры иные. Где война не зависит от того, есть ли в твоей крови ихор высших существ, появившихся ещё до самого зарождения мира, создавших этот мир из тьмы. А сейчас они вдвоём лежат на кровати дешёвого мотеля, в котором запах сырости впитался в каждую ткань и обрывок обоев, за окном которого горы мусора и убитая людьми природа. А ещё расстояние впереди, которое нужно преодолеть, сидя на сидении чёртового автобуса, чувствуя как конечности немеют без подвижности и даже нет способа скрасить время книгой из-за дислексии.

Прочерчивая тусклым взглядом пышных лесов хлипкое окно, грозящееся при малейшем прикосновении развалиться и позволить ветру и дождю прорваться сквозь слабую оборону, Фитч слабо улыбается в ответ, в следующую секунду прикрывая глаза от хронической усталости, залёгшей тенями под ореолами зелёных деревьев. Она тяжело втягивает в себя неприятный воздух и утыкается носиком в ключицу парня, на этот раз заполняя лёгкие его запахом, самым дорогим сокровищем на свете, стоящим мириады звёзд, которые достать с неба – задача не из лёгких. Девушка чувствует то, что никогда не чувствовала даже при чтении сопливых розовых книг о любви, в которых не было настоящих чувств, была лишь слабая привязанность и дело оставалось лишь за случайными прикосновениями в тайном плане, построенном заблаговременно до встречи двух главных героев. А их отношения начались с ненависти, презрения и надменности. Это словно ресурсы для их чувств, из которых они построили себе огромный город, в чьих улицах, широких и узких, покрытых мокрым серым асфальтом, заблудились, ища путь друг к другу.

«Это нечто волшебное, наверное» - проносится в её голове, а затем Эффи, секундно зависнув в другом мире, приближается к парню, с опаской касаясь его мягких губ и чуть морщась, шутливо, конечно же, от проступающей щетины, не портящей вида Луки. Ему это шло, придавало больше грубости и бунтарства, скрытого в светлых бухтах далёких экзотических островов, где накалившийся от яркого солнца песок, лазурное прозрачное море и куча зелени. Откинуть в сторону песчаные берега и получится их мир. Лазурит и изумруд, чьи цвета идеально сочетаются в любых оттенках, ведь природа не ошибается с гаммами. Они не совсем понимают это, не до конца осознают тягу друг к другу, не признают, что с каждым днём их связь становится крепче, словно слои невероятно прочной верёвки нарастают сверху на маленькую нить, которую они протянули друг другу с первым взглядом, не раз разрезая её и завязывая крепкие узлы, чтоб не порвалось ещё раз.