Что, если он похож на тех фокусников, которые используют иллюзии, чтобы убедить тебя, что они достаточно клевые, чтобы заставить автомобиль исчезнуть, а на самом деле они - просто парень, стоящий перед зеркалом?

– Видел твою армию сегодня, - говорю я.
– Не могу сказать, что был впечатлен.

– Я тоже, - соглашается Райден.
– Я забыл, что немногие имели право обладать властью неба. Я сохранил горстку достойных со мной, а остальные? Ну, я уверен, что ты видел, как они закончили. На самом деле, я должен поблагодарить тебя. Ты дал мне прекрасную возможность почистить дом, в процессе убрав твоих опекунов.

– Да, ну плохо, что куча опекунов выжила, - рычу я.
– И теперь у тебя нет армии, чтобы бороться с ними.

– Мне не нужна армия. Я лично позабочусь о твоих Силах Бури... даю слово. Но сначала, я должен связать несколько свободных концов.

Тон его слова проясняет: он наверняка убьет нас.

Я больше не думаю, что он волнуется о четвертом языке.

Сомневаюсь, что его беспокоит глупый свисток-вертушка.

Он привел нас сюда, покончить с нами.

«В любой момент, - говорю я щиту.
– Стояние на месте больше не поможет».

Единственный ответ, который он дает мне: терпение.

Конечно, его легко проявлять, когда дело не касается поджарки молнией. Так что, сжав зубы, я спрашиваю:

– Почему у тебя столько белой одежды? Знаешь, я тут увидел содержимое твоего шкафа и...Чувак, ты ведь знаешь, что существуют и другие цвета, верно?

– И мы вернулись к глупостям и оскорблениям. Это действительно все, что ты можешь, да?
– спрашивает Райден.
– Вот что происходит, когда твои ветра не стоят и не сражаются за тебя.

– Ой, мои ветра уделывали тебя множество раз, спасибо.

И СЕЙЧАС ИДЕАЛЬНОЕ ВРЕМЯ, ЧТОБЫ ПОВТОРИТЬ ЭТО - ТЫ СЛУШАЕШЬ, ЗАПАДНЫЙ ВЕТЕР???

– Что насчет тебя?
– спрашивает он у Соланы.
– Ты ужасно тиха. Буду честным, я был удивлен, что он выбрал тебя. Но, полагаю, он боялся, что я мог сильнее порезать его любимую.

Я сжимаю кулаки и начинаю сплетать шип ветра.

Даже если я не убью его, то смогу пустить кровь.

Солана поглощает мои порывы, ее глаза умоляют меня не накалять обстановку, пока ветер не будет готов.

Райден улыбается, как Чеширский кот, и шагает ближе к ней:

– Ах, да, ты - ловец ветра. Семейная черта, я полагаю... не то, чтобы она принесла им пользу. Твой отец был так доволен своим побегом, я должен был удостовериться, что он провел со мной достаточно времени. А остальная часть твоих родственников... скажи мне, каково это было идти через залы Брезенгарда? Ты знала, что я убил твою бабушку и дедушку в том самом зале, где ты была? Могу поспорить, что тебе было бы трудно, если бы ты увидела те пятна на полу.

Я касаюсь руки Соланы, ненавидя, что она дрожит.

– Было почти жалко, как они отчаянно молили о своих жизнях, - продолжает Райден.
– Я ожидал большего достоинства от королевской семьи. Они даже рассказали мне об их драгоценном тайном ходе. Они скрыли его паролем, но я достаточно изучил ход, чтобы поставить капкан.

– Капкан, из которого мы супер легко выбрались, - напоминаю я.

– Да, - соглашается Райден.
– Как я говорил. Ты показал мне, что глупо опираться на армию. Но эта ошибка была исправлена. И теперь мы стоит лицом к лицу. Посмотрим, как ваши глупые уловки будут работать против моей силы.

Молния потрескивает вокруг нас.

Я гляжу на Солану, надеясь, что у нее есть план, но ее глаза закрыты, и она сосредоточена на ветре.

– Это должно быть так одиноко, - тихо говорит она.
– Твои ветры так ясно презирают тебя. Их разрушенные песни наполнены ненавистью. Вот почему в твоей комнате так тихо? Их ненависть преследует тебя?

– Осторожнее, - предупреждает Райден, когда раскаты грома катятся по равнине.
– Я могу уничтожить тебя один словом.

– Я тебе не верю, - говорит она.

Заметка: Плохая идея назвать слова Райдена блефом.

Он рычит команду, и Солана хватается за свой живот, крича и дергаясь, я не вполне уверен, но, кажется, он разрушает ветры внутри нее.

– Хватит!
– кричу я, вытаскивая свисток-вертушку из кармана.
– Или ты хочешь, чтобы я разломал это на маленькие кусочки?

Райден останавливается, и на секунду я испытываю облегчение.

Потом он смеется:

– Так значит, он действительно у тебя. Тогда все проще.

Ну... дерьмо.