– Опасные соблазны, - усмехнулся муж и возвестил: - Санта Елена. Выходим на последнюю прямую.

Молодожены давно проехали сладкий квартал, а витрины не шли у Дины из головы, заслонив собой седовласого и Черри. Девушка даже встряхнулась, чтобы не думать об искушениях, раз уж сама давным-давно навсегда вычеркнула их из своей жизни.

Последняя прямая действительно оказалась прямой, будто вычерченной по линейке дорогой, с обеих сторон засаженной вековыми деревьями. Названий Дина не знала. Кроны смыкались над головой и образовывали зеленый тоннель. Впереди начинались горы, издали казалось, машина сейчас сходу врежется в твердый кряж. На подъезде выяснилось: дорога безопасно огибает гору. А потом еще впереди вдруг хлынула вертикально вверх струя. Даже издалека было понятно, очень мощная и очень горячая.

– Гейзер...
– почему-то прошептал Феликс.
– Надо будет потом съездить, посмотреть поближе... И еще в окаменелый лес...

– Что за окаменелый лес?
– поинтересовалась Дина.

– Десять, а может, сто или миллионы тысяч лет назад там было извержение вулкана. Деревья, покрытые лавой, не превратились в пепел, а сделались камнями.

– Почему?

– Лава оказалась страшно горячая.

– Боже мой!
– отозвалась Дина.

Сдоба с шоколадом, наконец, исчезли из воображения.

– Есть три места в Америке, где меня будто мороз продирает от величия и тайн природы...
– Феликс ухмыльнулся и перечислил все три: - Ниагарский водопад, Великий Каньон и этот лес.

– Действительно продирает?

– Я не шучу. Стоишь один на один с Госпожой природой...
– Сказал Феликс.
– На Ниагаре впечатляет размах стихии: трудно поверить в естественные способности воды развить такую мощь. И трудно представить: ведь этот разрыв дна произошел в одночасье. Не было никакого водопада, а потом вдруг, ни с того ни с сего, раз - и пропасть, а в нее с сумасшедшей скоростью летят тонны воды.

– Как бы я хотела посмотреть!
– прошептала Дина.

– Непременно, - пообещал Феликс.
– А в Каньоне страшно стоять на кромке обрыва.
– Он помолчал.
– В самый первый раз - меня возили туда мальчишкой, я прошелся по краю на руках, а потом взглянул на мать - у нее в лице не было ни кровинки. И только тогда я испугался.

– Я читала, что и Каньон, и Ниагарский водопад образовались примерно в одно и то же время: около двенадцати тысяч лет назад, - вспомнила Дина.
– Тогда земная ось немного сдвинулась и на земле начались страшные пожары, землетрясения, ураганы, наводнения...

– Так вот, и лес окаменел точно в то же самое время, - сообщил Уайт.
– Все именно тогда и случилось: в районе двенадцати тысяч лет назад.

– И Атлантида затонула тогда же, - вставила жена.

– Ну, это глупости, - заявил муж.
– В это я не верю.

– Да почему же?

– Антинаучно.

Дина поняла, что пора менять тему.

– Я читала, где-то здесь еще Лунная Долина.

– Да-да, конечно, Глен Эллен... Там могила Джека Лондона... у его сгоревшего дома... Съездим как-нибудь...

Наконец, миновав мелькнувшее в глубине бесчисленных виноградников последнее белое здание, декорированное под огромный корабль, даже с флагами разных государств по карнизу, въехали в городок. Феликс свернул направо. Проехали гостиницу Европа, потом рощицу, - вокруг возникли здания под старинку, еще квартал, налево - и они остановились перед красивым домом с колоннами и арками.

– Турецкие бани, - гласил плакатик над входом в офис. О том, что это именно офис, возвещал другой плакатик.

Высунулись из машины - в нос мгновенно ударил стойкий запах серо-водорода.

В офисе быстро получили ключи от номера для новобрачных. Уайты снова сели в машину, объехали двор, чтобы запарковаться поближе, и пошли к своему номеру. Феликс поднес карточку-ключ к дверному считывающему устройству и, после тихого щелчка, нажал на ручку. Из дверного проема хлынул дневной свет, к которому примешивалось сияние позолоты с розочками на обоях. С потолка грозил луком крылатый пухлопопый купидон, сплошь в красных щечках.

– Ну и ну!
– засмеялась Дина, заглядывая в проем.

– Ладно, не обращай внимания...
– Феликс схватил жену на руки и внес в номер, подтолкнув ногой за собой дверь, как в классическом хеппи-энде музыкальной комедии.

Дина услышала хлопок, что-то отозвалось в ее душе болезненным уколом неясной тревоги, поразмыслить о которой не хватало пока ни времени, ни желания. Феликс аккуратно поставил жену на ноги и принялся целовать.

– А как же сдвоенная ванна?
– шепнула Дина.