Локи сам не понял, в какой момент заорал во всё горло, выдавливая из лёгких воздух, давясь собственным криком, не в силах противостоять тому, что обрушилось на него. Рвущая на атомы боль заполнила его, заставив забыть обо всём. С ней ничего не могло сравниться, ничего из испытанного до сих пор за долгую жизнь. Ни опыт смерти, ни муки рождения, ни тоска одиночества - это было нечто особенное. Всезнание. Источник. Начало. Рождение.

Он едва не выпустил из рук потоки, очерствевшие от напряжения, уже не шелковыми лентами гладящие ладони, а бритвенно-острыми прутьями пронзающие пальцы.

Книга Арен, последняя из трёх. "Полёт". Книга, просто влитая в сознание одним касанием, теперь она раскрыла перед повелителем магии свои страницы, и плывущие руны слились в древний, как миры, язык бесконечного. Тихий шелест далёких голосов, поднявшихся с такой бездны, что понятие "начало" для нее теряло всякий смысл, объединился с собственным голосом повелителя магии, осмелившегося вызвать их к жизни. Он заглянул в разум, пробудивший его, развернул крыльями единственное пожелание асгардца и вплёл его сущность в свой узор, а потом сеть-носитель узора влилась в ткань пространства, мгновенно распространившись по нему.

Судорога прошла по нитям, уходящим в глубину миров.

Отдача.

Знание.

Зрачки судорожно расширились, заполнив собой всю радужку, слепо уставившись в пустоту. Сжатые кулаки, до сих пор удерживавшие единственную силу, способную преобразовывать мир, раскрылись мягко и плавно, словно сожалея о сделанном. Кончики пальцев едва дрогнули, посылая движением от себя невероятную боль, ждавшую только этого мгновения.

Касание.

Вспышка.

Мир Трейи послушно отстранился, отодвинулся, сместился на ничтожное расстояние, неощутимое и неизмеряемое. Не в пространстве - во времени. Чуть-чуть назад, разрывая, сминая навсегда тончайшие мембраны всех своих порталов, выпрямляя свёрнутые спирали невероятной энергии, стягивающей его и другие миры. Разрушая некогда созданную связь. Оставляя империю эрсов в совершенном одиночестве в их собственной вселенной, отныне доступной только им.

Всплеск перед гаснущим мысленным взором: две сплетённые руны на поседевшем от времени граните портала, окружённым безмолвным кольцом стоящих камней. Гебо и дагаз. Божественный дар, разрыв и завершение, щедрый дар бесконечного.

Великие боги! Откуда рыбак Ларс узнал, что всё так и будет? Как он сумел понять, что именно эти два знака надо выбить на камне, чтобы глаза Локи, вернувшегося на землю, увидели последнее пророчество-подсказку, брошенное сквозь время? Оставленный в одиночестве провидец всё-таки нашёл способ поставить точку в вечной войне с эрсами, предсказав её исход. Однажды сказанное - осуществится. Главное - найти верный путь...

Локи со стоном уронил руки, окаменевшие от боли, выпуская потоки тонкой энергии, и сразу же пропало ощущение, что всё тело насквозь пробито той самой сетью, образующей саму ткань миров. Мускулы дёрнулись, теряя связь с мозгом, расслабляясь почти до ватного состояния, и асгардец, как подкошенный, повалился на острые камни, прямо в пыль и грязь каменистого плато.

* * *

– Как она?

– Я погрузила её мозг в состояние сна. На большее пока не могу решиться. Всё же это человек, не асгардец. У нас достаточно различий, чтобы не применять наши способы выведения из такого состояния нашими методами.

– То есть вам не под силу вернуть её к норме с помощью медицины?

– Нет, Великий. Её дар разрушил привычные связи. Эта девочка перегорела. Боюсь, навсегда.

– Ну уж и навсегда, - проворчал Один себе под нос, так, чтобы его собеседница лишь догадалась бы, что он сказал. Выучка и правила приличия не позволят ей переспросить.
– Всегда остаётся магия.

– Мы не владеем магией, - холодно заметила женщина, сразу замыкаясь в рамках официальности.
– Наше искусство - это искусство рук и разума. Менять структуру чуждого организма нам не под силу, мы не знаем, что и как было в нём до разрушения. А для познания потребуется гораздо больше времени, чем теперь отведено ей, - она едва коснулась прохладных пальцев Тэсс, по-прежнему лежащей на высоком ложе под сенью десятков датчиков, опутанная нитями вживлённых контактов и окружённая зеркалами мониторов. Девушка тихо дышала, уйдя настолько глубоко в себя, что разбудить её теперь не было никакой возможности.

Постукивая пальцами по краю упругого матрасика, Один обошёл мидгардку по кругу, рассматривая со всех сторон. Остановился в изголовье и пристально вгляделся в курносый профиль, слегка подсвеченный контрольными лампами.

"Что он в ней нашёл?.."

– Хорошо. Пусть вы не можете... или боитесь лезть ей в голову, - заметив изменившееся выражение лица собеседницы, поторопился продолжить.
– Ну а тело?

– Абсолютно здорово. Ни одного повреждения. Даже ожогов на ладонях нет.

– Еще бы, - правитель лишь усмехнулся в усы.

– Только что это изменит?

– Я же должен вернуть моему брату его подружку в целости и сохранности. Иначе он обвинит меня в ненадлежащем внимании к её безопасности.

– Вернуть?
– женщина непонимающе уставилась на него.
– Что вы хотите ему возвращать? Бессознательное и беспомощное тело?

– Это было бы слишком жестоко.

– Но что тогда?

Один как-то неопределённо пожал плечами, словно отодвигая от себя слишком сложный вопрос, и сменил тему:

– А что с вакциной?