Поэтому он, кривясь от боли, стащил с себя рубаху и утянул Каэрту на кровать.

Он не знал, сколько это продолжалось. Когда Каэрта была расстроена, она всегда вытворяла дикие вещи. И, кажется, просто от осознания их дикости получала удовольствия больше, чем Баэльт от всего процесса.

Наконец, волна удовольствия скрыла весь мир. Баэльт зарычал, захрипел и напрягся, сильно сжимая её груди. Каэрта, уже какое- то время тихо попискивающая, задрожала и выгнулась дугой, бессвязно шипя что- то.

Хрип Баэльта перешёл в протяжный стон. Каэрта, задохнувшись, бессильно упала на мокрые от пота простыни, слабо трепыхаясь.

На какое- то время они оба замерли, часто дыша.

А затем Баэльт осторожно улёгся рядом с ней и позволил ей, скользкой от пота, прижаться к нему.

Заглянув ей в глаза, он прерывисто выдохнул:

– Я люблю тебя.

Она любила эту ложь. И особенно приятной ей она казалась сразу после того, как он равнодушно позволял ей затушить похоть о себя.

– Я тоже тебя люблю,- счастливо прохрипела она, глядя на него ярко- синими глазами.- Почему так выходит только тогда, когда я плакала?

– Не знаю,- он нежно поцеловал её в губы.- Да и не важно.

Она счастливо вздохнула, ещё раз вздрогнув. Глаза её закрылись.

– Я чуть- чуть полежу - и сразу поменяю тебе бинты,- прошептала она, прижимаясь к нему.- Ты ведь, как всегда, ненадолго?

В ответ он тускло улыбнулся.

– Пока я зарабатывал эти побои, я пообещал себе, что пробуду с тобой неделю. Неделю, конечно, я теперь не смогу побыть,- он указал на небрежно брошенные на полочку медальоны юстициара.- Но у меня есть три дня. Надеюсь, к концу третьего дня ты меня не выгонишь метлой.

Каэрта на миг замерла. Испуганная, недоверчивая, боявшаяся, что её снова обманут.

На самом- то деле, вполне оправданно боявшаяся, подумал Баэльт. Два дня - это большее, что он выдержит. Потом он попросту сбежит ночью, сославшись на всякие дела и тайны.

– Три дня, Каэрта. Целых три д...

Она прижала палец к его губам. Молча, лишь с лёгкой улыбкой глядя на него. Странно, как у неё не болит лицо - столько- то улыбаться?

– Врёшь,- счастливо выдохнула она.

– Нет, честно,- ну, может, два дня и ещё ночь.

– Буду считать, что ты не врёшь. А теперь - садись. Чтобы ты там не говорил, надо поменять тебе повязки. Давай- давай, вставай!

Пока она снимала слой пропотевших бинтов, он морщился и смотрел в окно. В доме напротив давно не горел свет. Разумеется - Каэрта говорила, что там живёт семья цеховых рабочих. Приходят домой поздно, ужинают так, что крестьяне из деревне полопались бы от зависти. А потом - спать. Лёгкая жизнь, полная тяжёлого труда.

Интересно, а его жизнь можно назвать жизнью тяжёлой, полной лёгкого труда?

– Ты опять носился по городу?- строго спросила она, осторожно намазывая какую- то мазь Баэльту на спину.- Твои синяки вообще не становятся луче - как будто бы хуже! С лица- то я ещё свела, но спина... Что с ней не так, с твоей спиной?

– На неё давит груз ответственности,- усмехнулся он.

– Ну- ну,- недоверчиво хмыкнула она из- за спины.- Тебе- то хоть не больно... Ну... Со мной?- смущённо закончила она.

– О, надо же. После того, что ты только что тут делала, ты скромничаешь?

– Отстань,- она усмехнулась, заставив улыбнуться и его. Какое- то время она молча наносила холодную мазь на кожу.- Я слышала, что ты закончил дело убийцы Рибура. Поэтому тебя и взяли обратно. Это правда?

Баэльт нахмурился.

Ничего я не закончил, демоны раздерите меня.

Теперь Гири - новый цехмейстер, а несчастный счетовод Богур - козёл отпущения. Настоящие убийца благоденствуют, невиновный в тюрьме, а немые соучастники, Баэльт и Гири, получили награду за молчание.

Награду и гордое звание марионеток Эрнеста.

– Что- то вроде,- скомкано ответил он, потирая прикрытый глаз.

– А я всегда тебе говорила, что всё наладится,- промурлыкала она, вставая с кровати.- Всегда говорила!

– Теперь у меня будут деньги. Я смогу...- он неловко запнулся. Что сможет?- Ну... Покупать тебе что- то. Чтобы порадовать.

– А. То есть, станешь хотя бы откупаться от меня?- он повернулся, не понимая, шутит она или нет.

Она с улыбкой перебирала склянки.

Демоны. Она действительно похожа на Тишаю. Особенно сейчас.