– Довольно! Остановись, пожалуйста, у меня сейчас закружится голова!

Цесаревич опускает её на пол, однако по-прежнему держит в крепких объятьях. Он нежно целует княжну, а затем говорит:

– То, что ты сделала всё это сама — для меня просто бесценно! Но, боюсь, может получиться так, что мне не захочется отсюда уезжать.

Наташа гладит Александра по щеке.

– Но тебе придётся уехать. И я понимаю, что ты нечасто будешь гостить здесь.
– Она пытается улыбнуться, но получается как-то грустно.
– Мне просто хочется, чтобы тебе было хорошо в этом доме. И чтобы ты знал: здесь всегда тебя ждут и любят.

– Мне всегда хорошо, когда ты рядом.
– Цесаревич берёт её руки в свои.
– Даже, если бы мы оказались на необитаемом острове — я был бы счастлив, только бы ты была там со мной!

– А что — было бы неплохо оказаться вдали от всех и не думать о том, кто мы есть. Но это — всего лишь несбыточные мечты.
– отвечает Наташа, отстраняясь от него. Она задумчиво подходит к окну.

– Так чем мы сегодня займёмся?
– Александр старается увести Репнину от мыслей о скорой разлуке. Цесаревич подходит к ней и становится рядом.
– Ты могла бы показать мне оставшуюся часть дома. Или же: пройдёмся по парку — мне не терпится увидеть здешние окрестности. Или, - он вдруг мягко привлекает её к себе, - мы можем вернуться в спальню, закончить наш завтрак, а потом — послать всё к чёрту!

– Третий вариант, конечно, весьма заманчив, но давай пойдем на прогулку. Ты непременно должен увидеть, какой здесь чудесный ландшафт!
– Натали берёт его под руку.

– Ну что ж, тогда вперёд!

– Идёмте, Ваше Высочество.
– говорит она торжественно и под его недоуменным взглядом, наконец, произносит долгожданное: - Саша.

***

– Вот здесь я ближе к лету хочу сделать беседку! Раньше тут была клумба, но её давно запустили, а ведь место очень красивое! Она будет стоять в центре, овитая диким виноградом или каким-нибудь плющом. Вокруг посажу розы: бордовые, чайные, белые. Можно будет сидеть и вдыхать их чудесный аромат! Что скажешь?

Закутавшись потеплее (при чём Его Высочество не преминул возможностью облачиться в обновки из своего гардероба) они больше часа назад вышли на улицу и принялись за осмотр усадебной территории. Сперва Наташа показала Александру сосновый лес, так же, как и дом, выросший на холме и являвшийся как-бы продолжением усадьбы. Старые, должно быть, вековые сосны возвышались над домом и тянулись к самому небу. Выпавший накануне снег плотными шапками лежал на больших ветвях и иногда под собственной тяжестью осыпался на землю. Репнина поведала, что предыдущий хозяин на пару с управляющим имения несколько раз порывались срубить эти деревья, но, по рассказам Глафиры Петровны, всякий раз им что-то мешало: то, когда мужики уже взяли в руки топоры и подошли к старым стволам налетел сильный ветер, а то вдруг ударил гром и пошёл страшный ливень. Пожилая женщина верила, что это высшие силы не позволяют совершить такое вероломство! А Натали этот лес очень нравился и вообще она не понимала: как можно помышлять об уничтожении здоровых и красивых деревьев.

Совершив прогулку по лесу, они вернулись к дому и, обогнув его, оказались лицом к фасаду. Наташа взяла Александра Николаевича под руку и они пошли вниз. Здесь тоже были деревья, только в отличие от той части усадьбы, преимущественно дубы и липы. Спускаясь с холма по недавно расчищенной от снега прямой аллее, они вышли на поляну, представляющую собой круг с расходящимися, словно лучи, дорожками. Здесь-то Натали и стала оживлённо делиться с любимым своими планами насчёт дальнейшего обустройства территории.

– Парк замечательный!
– ответил цесаревич.
– Мне всё здесь очень нравится! И твоя идея с беседкой хороша. Как здорово будет летом пить чай, сидеть здесь допоздна и смотреть на звёздное небо… - мечтательно промолвил будущий император.

– А ещё можно было бы по кругу расставить скамейки.
– продолжила Наташа.
– И аллеи я намерена привести в порядок: кусты давно не стрижены, деревья не ухожены. Да и сами дорожки необходимо выровнять.

– Неужели ты за всё это возьмешься?
– с неподдельным восхищением спросил Александр.

– Конечно! Ведь это первый мой настоящий дом.
– Они подошли как раз к центру круга и остановились.
– Знаешь, раньше я как-то не думала о том, чтобы иметь что-то своё. А теперь очень хочется, чтобы это было. И всё получается как-то само собой.

– Наверно, потому, что ты делаешь это с удовольствием.
– сказал цесаревич, с нежностью глядя на Репнину.

– Несомненно. Но главное, я делаю это для нас, для нашей жизни.

Они молча двинулись назад — обратно к дому. Александру вспомнилась роскошь Зимнего и всех других дворцов, принадлежащих императорской фамилии. Мог ли он назвать какое-либо из этих мест своим домом? А ведь в каком-то он вырос, где-то проводил почти каждое лето, а где-то его ждала супруга, принцесса Мария. Но был ли он по-настоящему счастлив там? Или же всё это было иллюзией, сплошным обманом?

На протяжении всей жизни он был, есть и будет должен слишком многому соответствовать: например, неукоснительно соблюдать светский этикет, а это значит танцевать и веселиться, когда ему совсем не хочется, уметь поддержать любую беседу, а также быть со всеми отменно вежливым и добродушным, даже если на душе кошки скребут и хочется кричать от тоски и отчаяния. А так называемая «дружба» при дворе зачастую таит в себе исключительно корыстные мотивы и общение с монаршей персоной с целью получить что-то для себя или своих близких. Всё эти правила игры отлично усвоил его отец, император Николай Павлович, но сможет ли он быть столь же искусен? Получится ли у него жить под маской? Ведь нести подобную ношу придётся всю жизнь…