Через некоторое время папа вернулся. Он сказал, что дядя Эрн ушел, а потом они с мамой захотели серьезно поговорить с нами о том, что только что произошло. Мама сказала, что они не могут запретить людям разговаривать и уж тем более не могут влиять на то, что они о нас думают. Но кое-что все же они могут сделать, и через несколько дней мы увидим это собственными глазами. Папа еще хотел расспросить меня о кузине Марне и о других детях, но мама возразила, твердо сказав, что уже поздно и нам пора спать. У меня на языке вертелась тысяча вопросов, но я так и не смогла их задать.

На следующий день Лан выбежал во двор. Он явно был чем-то удивлен.

– Ты должен быть на занятиях, - сказала я.
– Лучше вернись, пока никто не заметил твоего отсутствия.

Но Лан лишь покачал головой.

– У меня сегодня нет занятий, - заметил он.
– Мама сказала мне выйти на улицу и погулять с тобой.

Учитель Лана так и не вернулся, и я только через несколько лет узнала о том, что папа просил его обучать нас обоих и уволил его, как только он отказался. Должно быть, он говорил об этом и с дедушкой, потому что после этого никто не вспоминал об учителе Лана. Папа лишь сказал нам, что никаких частных уроков больше не будет. Утром у нас будет урок с мамой, а вечером - с папой. Все остальное время мы с Ланом должны проводить вместе. Думаю, папа также говорил об этом и с моими старшими братьями, потому что, как только рядом появлялись наши кузены, кто-то из них всегда оказывался рядом. И это была самая лучшая неделя, которую я провела на Хельванском побережье.

А потом, в понедельник вечером, папа собрал семейный совет, и все изменилось.

Глава 2

Всегда, когда собиралась вся наша семья, я чувствовала себя немного неловко, ведь я почти не знала своих старших братьев и сестер. Как только я родилась, Фрэнк уехал учиться в университет. Мне не было и двух лет, а Шарл и Джули уже вышли замуж. Очень скоро Питер отправился на восток, а Диана стала помогать в кондитерской у папиного друга. Что тут говорить, даже Чарли был для меня чужим. Хоть он и жил с нами, но мы почти не общалась, потому что он был намного старше меня. У меня было такое чувство, словно бы к нам приехали дальние родственники, с которыми нужно обязательно вести себя вежливо. Я никак не могла относиться к ним как к близкой семье, потому что я ничего не знала о них и видела их только в особенных случаях.

Официальный семейный совет всегда был очень важным и особенным событием. Папа почти никогда не созывал его; в последний раз Совет состоялся, когда Ренни и Хью было семь лет: в тот день мама поняла, что кто-то из ее близнецов станет тринадцатым ребенком. На таком совете всегда обсуждалось что-то очень важное, поэтому, несмотря ни на что, пришли все. Шарл принесла вишневый пирог, Джули - оладьи, а Диана захватила из кондитерской сливочную помадку. Мама, Ренни и Нэн приготовили великолепный ужин - почти такой же, как на празднике урожая, и все ели до отвала.

Было понятно, что это не обычные семейные посиделки. Всем хотелось поскорее узнать новости, ради которых мы здесь собрались. Мы сидели как на иголках, но папа не любил говорить за едой, поэтому нам пришлось ждать до окончания ужина.

И лишь после того как мы убрали и вымыли все тарелки, папа начал говорить:

– Я сказал вам всем, что сегодня состоится семейный совет, - произнес он, - но на самом деле я хочу сделать одно объявление. Мы с вашей матерью хотели, чтобы вы услышали все от нас, и поэтому пригласили вас на совет, потому что только так мы могли быть уверены, что вы придете. Меня попросили занять должность преподавателя в одном из новых земельных колледжей, на Северных Равнинах, и я принял это приглашение.

Папа сказал, что все уже решено, но, разумеется, он знал, что никто не сможет спокойно воспринять эту новость. Мы еще долго обсуждали эту неожиданную перемену, произошедшую в нашей жизни. Удивительно, но больше всего возражали мои старшие братья и сестры. Казалось бы, Шарл и Джули следует радоваться, ведь теперь они сами будут управлять своим хозяйством, но, несмотря ни на что, им, по-видимому, не нравилось, что мамы не будет рядом и они не смогут прибежать домой, если им вдруг что-то понадобится. Фрэнк и Чарли были удивлены, ведь эта новость появилась так неожиданно! Фрэнк даже подумал, что этим папа ему на что-то намекает. Хью хотел поехать на запад, потому что считал, что это отличное приключение. Мальчики помладше думали точно так же. Пожалуй, больше всех расстроились Диана и Ренни. Ренни не хотела оставлять своих друзей, а Диана была уверена, что после переезда она не сможет продолжить занятия музыкой.

Мы - самые младшие - почти все время молчали. Хотя нет, Джек и Робби вступили в разговор, но они говорили только о том, как там будет весело. Лан молчал, но легко можно было понять, что он поддерживает братьев. Нэн сидела и покусывала нижнюю губу - казалось, она что-то сосредоточенно обдумывала. Это длилось до тех пор, пока Элли не передразнила ее позу и не заставила Нэн рассмеяться.

Постепенно мама и папа объяснили весь свой план. Старшие из нас уже выросли и разъехались, поэтому от нашего переезда зависело только одно: как часто мы будем видеться? Конечно же, все понимали, что просто приходить поболтать, как раньше, не получится. Но Территория Северных Равнин была не так уж далеко: туда можно было добраться поездом за два дня. Папа сказал, что мы все еще можем навещать друг друга, и мама, уж конечно, вернется на недельку или две, если для этого будут какие-то "особенные причины". При этих словах Шарл покраснела, взглянула на свой живот и сказала, что она очень рада это слышать.

Чарли и Диана до поры до времени останутся с дядей Стивеном: осенью Чарли отправится в университет, а Диана может там жить до тех пор, пока не заработает деньги для обучения в музыкальной школе. Ренни и Хью папа предоставил выбор: они могли остаться здесь, а могли отправиться на Запад.

– Да легко!
– заявил Хью.
– Я еду. А ты, Ренни?

Ренни слегка нахмурилась:

– Я не знаю.

– Что?
– Хью уставился на нее так, словно бы не мог поверить своим ушам.
– Как это не знаешь? Ты что, хочешь остаться здесь?