– Папа заставляет всех переезжать из-за меня?

– Что? Господи, дитя, откуда у тебя такие мысли?
– удивилась мама.

Я помолчала и потом объяснила:

– Я думала, что... может, он хочет сделать так, чтобы дядя Эрн не посадил меня в тюрьму.

Мама глубоко вдохнула и так же медленно выдохнула. Затем она серьезно посмотрела на меня и сказала:

– Дядя Эрн не может посадить тебя в тюрьму: неважно, останемся мы на Хельванском побережье или нет.

– Но ведь...

Мама подняла руку, и я замолчала, проглатывая готовые сорваться с языка вопросы и приготовившись внимательно слушать.

– Вы с Ланом действительно являетесь одной из причин нашего переезда. Если мы отправимся на север, вы с Ланом избавитесь от нежелательного внимания, которое вам очень вредит, и от этой ядовитой атмосферы.

– Но тогда...

В этот раз мама не ограничилась жестом: она строго посмотрела на меня, и я тут же замолчала.

– Эфф, нужно подождать, пока твой собеседник закончит говорить, а уже потом встревать со своими комментариями.

Она подождала, но я знала, что лучше пока помолчать. Как только мама поняла, что я больше не собираюсь ее перебивать, она продолжила:

– Но мы бы не поехали, если бы вы с Ланом были единственной причиной для этого. Мы бы не поехали, если бы папа не решил опробовать свои новые идеи и стать преподавателем в совершенно новой школе, где нет никаких застарелых традиций, которые в корне нужно менять. Мы бы не поехали, если бы ему не захотелось отметиться в учреждении, которое будет обучать юных волшебников еще сотню лет и, может, даже больше. Если бы всего этого не было, мы бы не поехали даже ради вас.

При этих словах мама улыбнулась.

– Поэтому ты должна радоваться, что твой отец хочет быть там, правда?

Когда она вот так вот все объяснила, я поняла, что папу ничего не могло удержать на Хельванском побережье, раз уж его ожидало что-то настолько грандиозное. Вот только...

– Если папа так хочет поехать на Запад, почему ему понадобился целый год, чтобы решиться на это?
– спросила я.

– Потому что он прожил здесь всю свою жизнь, - ответила мама.
– Здесь все еще живут его братья, сестры и родители, здесь останутся его дети, а это всегда тяжело. Даже если ты почти уверен в своем выборе, тяжело рисковать чем-то, что всегда было с тобой, в обмен на что-то лучшее.

– Я не понимаю, - сказала я.

Мама наклонилась и поцеловала меня в лоб:

– Сейчас - нет, но, если ты запомнишь то, что я тебе сказала, - однажды ты поймешь.

Она была права. Тогда я ничего не понимала, но зато понимаю сейчас.

Глава 3

Следующие полтора месяца мы все были очень заняты. Все в доме нужно было привести в порядок, запаковать, уложить в ящики и отправить на Территорию Северных Равнин. Мы все убирались и упаковывали вещи: ни у кого не было свободного времени. Хью украдкой попытался сложить все свои учебники в первую попавшуюся коробку, для того чтобы ему не пришлось целый месяц заниматься, но папа нашел книги и вытащил их.

То и дело заходили тети, дяди и кузены. Все они относились к этим переменам по-разному: кто-то удивлялся, наблюдая за сборами, а кто-то неодобрительно качал головой. Я увидела всех, кроме тети Дженны и дяди Эрна. Они даже не приближались к дому: ни разу за все это время.

Но, признаться, мы не обращали на это внимания, потому что нам хватало и тех родственников, которые приходили к нам. Все дяди хотели поговорить с папой о Западе, о возможностях для ведения бизнеса и о политике. Тети хотели поговорить с мамой о Границе: они считали, что жить так близко к ней рискованно. Некоторые из них пытались сочувствовать маме: они словно бы считали, что ей не нравится эта идея. Очень скоро мама все прояснила и отклонила все возражения, но, кажется, тети только еще больше удивились, не понимая, как мама могла решиться на такое. Ну а моим двоюродным братьям и сестрам так нравилось рассказывать нам, что нас ожидает на Западе, что они даже перестали меня дразнить.

– Я слышал, там есть большие звери, размером с дом: они могут кого угодно прихлопнуть как муху!
– так говорил кузен Берни.

– Это мамонты, - сказал Робби. С тех пор как он узнал, что мы будем жить на Северных Равнинах, он читал дополнительную литературу, стремясь выяснить как можно больше о тех местах. И теперь Робби очень полюбил хвастаться перед нами своими знаниями.
– Раньше они жили в Северной Колумбии, но первые поселенцы убили на Востоке Колумбии всех мамонтов, когда пришли туда со Старого Континента. Ну, почти всех. Питер сказал, что он видел однажды человека, который поймал мамонта, приручил его и ездил на нем, как на лошади.

– Ездил на животном размером с дом? Это невозможно, - возразил кузен Берни с явной насмешкой в голосе.

– В Индии так делают со слонами, - сказал Хью.
– Но на них ездят совсем не так, как на лошади. Они прикрепляют к спине слона что-то вроде повозки, и четыре или пять человек забираются туда и едут.

– Держу пари, мамонт может везти на себе сразу десять человек!
– азартно воскликнул Робби.

– А может, и двадцать!
– поддержал его Берни. Он настолько увлекся разговором, что мигом позабыл все свои возражения.
– Может быть, ты сможешь поймать какого-нибудь мамонта, Робби!
– воскликнул он.