— Знаешь про эффект Доплера? — я злорадствую, ведь теперь она станет такой же сумасшедшей, как и я. Теперь она так же начнёт прислушиваться к различным окружающим её звукам.

— Э? — не понимает она. Да, может, над этим придётся постараться, но я вобью ей в голову эту самую теорию.

— Это изменение звука, происходящее при перемещении источника относительно слушателя.

— Э? — повторяет она.

Да, это сложнее, чем я думал.

— Сигналка у машины звучит на пару тонов ниже, если ты стоишь на другом конце улицы. Если подойдёшь ближе, тон будет выше, соответственно.

— А, — выплёвывает она. Боже, она похожа на обезьяну, которую посадили в клетку, дали ей палку, и она не может сообразить, что если этой палкой достать до красной кнопки в двух метрах от неё по высоте, она откроет дверь. Хотя, наверное, она из тех тупых обезьян, которые не в курсе, что бананы съедобны. Если такие макаки, вообще, есть. Хотя, вот среди людей, например, есть дауны. Может, среди животных тоже есть дауны?

Сэм, ты глупая макака.

Я думаю, но не говорю этого. Ещё чего не хватало — вылететь в окно из-за её протяжного вопля. А пока лететь буду, ещё и оглохну.

Моя спутница разворачивает карту и внимательно её изучает. Я с интересом изредка поглядываю на неё, удивляясь, как она вообще в ней разбирается. Знаю, я общаюсь с этой девушкой всего три дня, но, поверьте, я слишком привык к её присутствию рядом. И раньше она была гораздо молчаливее, нежели сейчас. Теперь же она веселится, смеётся, радуется чему-то. Чему? Я до сих пор не пойму. Но она меняется, в общем. Хотя, может быть, настроение у Сэм поднялось из-за этой раритетной ржавой развалюхи. Кстати, машина держится молодцом, ещё ни разу не заглохла.

— Зачем ты вообще рассказал об этом твоём эффекте хлоплера?

— Доплера, — поправляю её я.

— Неважно. Я не физик.

Куда уж тебе до Ната…

— И какое это имеет значение? — не понимаю я.

— Зачем доказывать атеисту, что Бог существует? — она улыбается. Хм. Не такая уж она и глупая. Последующие два часа мы молчим. Я веду машину, попутно смотрю на зеркало заднего вида, иногда боковым зрением замечаю, как Сэм разворачивает карту, крутит её в разные стороны. Мы останавливаемся в двух местах: в минимаркете на заправке после четырёх часов езды, и ещё через пару часов я заезжаю за сигаретами. Сэм просит мармеладных червячков, и я удивляюсь — она кажется мне моложе лет на пять в этот самый момент. Пожав плечами, через полчаса я заезжаю в ещё один магазин, попутно заправив машину.

На часах — два ночи. Сэм спит на заднем сидении, а я пытаюсь не уснуть прямо за рулём. Дорога меняется на нечто наподобие сыра — иногда ямы, иногда — прямая дорога. Но чаще всего нас колбасит в разные стороны, и я пару раз слышу, как Сэм недовольно фыркает сквозь сон. Я знаю, что моей собаки на той крыше нет уж и подавно. Знаю, что мы зря едем туда, потратив кучу денег на бензин. Знаю, что всё это бессмысленно. Но мы все равно едем, и напрашивается вопрос — зачем? Я слишком глуп, чтобы ответить на него даже самому себе. Озвучивать эти нелепые вопросы вслух мне не хватает смелости. Может, Сэм и надеется найти эту собаку, но скорее всего она просто напросто рада хоть ненадолго выехать из того маленького городка, где знакомые её матери точно знают о местонахождении Сэм, но почему-то до сих пор ничего не предпринимают. Мы оба в ловушке под названием — родственники. Мои уже мертвы, но они умудряются винить меня за содеянное даже в гробу. Её же мать ещё жива, но это даже хуже — она может приехать и навестить дочурку.

Я не скучаю по прошлой жизни. Я не жалею о том, что сделал. Я виню себя лишь за то, что моя собственная трусость не спасла жизнь собственной девушки. Я еду искупить вину — вот ответ на мой же вопрос. Я обрываю себя на мысли хлопнуть ладонью по лбу. Я направляюсь туда с конечной целью — найти собаку, ведь этого бы хотела Джуди. Может, это мой шанс на спасенье? Если найду пса, Джуд перестанет являться ко мне во снах и убивать себя снова и снова? Это кажется мне логичным. Может, собака мучается, испытывает боль, или же попросту банально скучает, бродя по знакомым мне улицам рядом с подъездом. Как я мог не подумать об этом? Вернее, ответ уже приходил ранее, но я попросту о нём забыл.

Медленно я останавливаю машину и смотрю на спящую Сэм. Она — сама невинность — мило сопит во сне, иногда дергая левой бровью. Я понимаю, что не ошибся — она очень похожа на неё. На Джуди. И эта мысль кажется настолько ужасающей, что мне хочется выпрыгнуть из машины и больше никогда не встречаться с этой девушкой.

Лучше бы я ошибся.

Лучше бы мы никогда не встречались.

Лучше бы я был настоящим идиотом, и не заметил бы сходства с ней. Но этого не изменить.

Еще через пару часов, ближе к рассвету меня начинает клонить в сон. Я понимаю, что нам следует остановиться, к тому же, мы как раз находимся в каком-то пригороде, где наверняка есть гостиница. Сэм уже не спит, но так как она до сих пор не проронила ни слова, я тоже считаю правильным молча вести машину. Она догадывается, что я хочу спать (только идиот бы не догадался) и понимает, зачем я останавливаю машину у заправки. Мы заправляемся, и уже через десять минут я нахожу по карте ближайшую гостиницу — она здесь всего одна, на самом деле.

Через полчаса мы стоим в номере, я влюбленным взглядом осматриваю кровать, желая утонуть в одеяле и забыться хотя бы на пару часов (в лучшем случае, на десять). Сэм понимает. Я рад этому. Она действительно всё понимает. Умная девочка. Она уходит в ванную комнату, а я подлетаю и падаю на кровать, с наслаждением вытянув ноги как можно сильнее. Мой рост не позволяет вместиться на кровать всем телом, поэтому ноги немного торчат в нижней части кровати. Благо, там нет спинки или чего-то подобного. Мне плевать.