Она подумала о Челубее и его умелых всадниках. Она кое–что с ужасом поняла.

– Татары? – прошептала она.

Руки призрака сжались сильнее.

– Беги! – сказала она. – Беги! – ее рот раскрылся адской ямой.

Вася невольно сжалась в ужасе, тяжело дыша, подавляя крик.

– Вася, – раздался голос за ней. Голос, означающий свободу, магию и страх, что не

был связан с душным миром башни.

Призрак пропал, и Вася развернулась.

Волосы Морозко были частью ночи, его мантия – тьмой без света. Было что–то

старое и жуткое в его глазах.

– Времени больше нет, – сказал он. – Ты должна выбраться.

– Я слышала, – она встала прямо. – Зачем ты пришел? Я звала, просила… Я была

голой перед всей Москвой! Тогда ты не явился! Почему помогаешь сейчас?

– Я не мог попасть к тебе сегодня до этого мига, – сказал он. Голос демона холода

был мягким и ровным, но взгляд скользнул по ее щекам в слезах и окровавленной руке. –

Он собрал всю силу и закрыл мне путь. Он хорошо продумал этот день. Я не мог

добраться до тебя сегодня, пока твоя кровь не коснулась сапфира. Он может прятаться от

меня, я не знал, что он вернулся. Иначе я бы не позволил…

– Кто?

– Чародей, – сказал Морозко. – Тот, кого ты зовешь Касьяном. Он долго был в

странных местах, что я не видел.

– Чародей? Касьян Лютович?

– Раньше люди звали его Кощеем, – сказал Морозко. – И он никогда не умирает.

Вася смотрела на него.

«Но это сказка. Как и демон холода».

– Он не может умереть? – выдавила она.

– Он наколдовал, – сказал Морозко. – Он... спрятал свою жизнь все тела, чтобы я –

чтобы смерть никогда не подошла к нему. Он не может умереть, и он очень сильный. Он

не давал мне видеть его, он отгонял меня сегодня. Вася, я бы не…

Она хотела завернуться в его плащ и пропасть. Она хотела прижаться к нему и

плакать. Она держалась на месте.

– Что? – прошептала она.

– Я не дал бы тебе пережить этот день одной, – сказал он.

Она читала его глаза во тьме, и он отпрянул, помешав ей. На миг его лицо было как у

человека, там был ответ, в его глазах, просто она не понимала.

«Скажи», – но он не стал. Он склонил голову, словно слушал.

– Уходи, Вася. Уезжай. Я помогу тебе сбежать.

Она могла забрать Соловья. Уехать. С ним. Во тьму и свет луны, и это скрывалось в

его глазах. Но…

– Но мои брат и сестра. Я не могу их бросить.

– Ты не… – начал он.

Тяжелые шаги в коридоре заставили Васю обернуться. Дверь в тот миг открылась.

Ольга выглядела утомленнее, чем утром: бледная, ковыляющая от веса ребенка в ней.

Варвара хмуро смотрела из–за ее плеча.

– Касьян Лютович пришел к тебе, – сухо сказала Ольга. – Ты его выслушаешь, сестра.

Две женщины прошли в комнату Васи, свет озарил все углы, и демон холода пропал.

* * *

Варвара сделала примятую косу Васи гладкой, опустила на ее голову расшитый

кокошник, и ледяные серебряные кольца обрамляли ее лицо. Васю отвели по холодной

лестнице. Они спустились на этаж, и Вася повала в новую комнату, за которой оказалась

гостиная, где пахло сладким маслом.

На пороге Ольга сказала, кланяясь:

– Моя сестра, господин, – и отошла, пропуская Васю.

Касьян был чистым и нарядным для праздника, в белом и светло–золотом. Его

волосы пылали и завивались у расшитого воротника.

Он мрачно сказал:

– Я прошу оставить нас, Ольга Петровна. То, что я должен сказать Василисе

Петровне, лучше говорить одному.

Это было, конечно, невозможно. Васю не должны были оставлять наедине с

мужчиной, что не был ее суженым, ведь она снова была девушкой. Но Ольга кивнула и

оставила их.

Дверь тихо закрылась.

– Рад встрече, – тихо сказал Касьян с тенью улыбки, – Василиса Петровна.

Она осторожно поклонилась, как сделал бы мальчик.

– Касьян Лютович, – холодно сказала она. Чародей. Слово билось в голове. Такое

странное, но все же… – Это вы послали за мной людей в Чудово?

Он отчасти улыбнулся.

– Удивлен, что ты не поняла раньше. Я убил четверых за то, что они тебя не поймали.