Оба моих пулемёта замолчали и я вернул в поле зрения прицела свою машину. Узкие коридоры в пятне зелени, прошили его насквозь и уперлись в склоны.

– Коридор в кустах пробит, - доложил Серпилин.

– Коридор в кустах пробит, - эхом отозвался Зверев.
– Задача выполнена.

– Продолжаем разговор, - сказал я весело.
– Серп на десять часов, Зверев - на два часа. Огонь!

Я вновь сосредоточил внимание на поля боя, и потому сразу увидел легкий танк "синих", переваливший через вершину дальнего холма и на большой скорости направившийся в нашу сторону. Заметили его и мои союзники. Тяжёлый танк лишь переместился ненамного вперёд, к большому камню, просто занимая более выгодную позицию, но пушку не отвернул, зато средний развернулся и двинулся на перехват. К моему огромному удивлению, танк "синик" не стал ввязываться с ним в бой, а попытался объехать и одновременно открыл огонь. И только когда вокруг нашего броневичка начали рваться снаряды, я понял, что стреляет он по нам. И стреляет явно не один.

– Экипаж, стой!
– скомандовал я по внутренней связи.
– Гриня, давай метров на пятьдесят вперед-влево. Если я правильно понимаю расклад, они нас в кустах не видят, пока мы не стреляем.

С жутким грохотом оба борта насквозь продырявил снаряд. Ложкин быстро завел двигатель и многочисленные ветки кустов снова принялись назойливо стучать по все окна и скрести по бортам. Позади продолжали рваться снаряды и я поторопил Ложкина:

– Гриня, добавь газку. И давай немного правее - заедем поглубже.

Мы проехали ещё немного и вдруг в правом окошке я увидел серую ровную поверхность, уходящую вверх и вниз. Но удивиться по-настоящему не успел, поскольку почти сразу Серпилин и Зверев одновременно сказали:

– Вижу цель.

– Огонь, - на "автомате" сказал я, и лишь когда оба пулемёта ударили в упор по серой поверхности, да так, что от близкого грохота по металлу голову сдавило даже в шлемофоне, спохватился и "прилип" к прицелу.

Это была самоходная гаубица "синих", с открытой рубкой, наподобие той, что была у нас, когда мы впервые встретили в игре Саурона. Мы случайно умудрились подъехать так, что встали рядом борт о борт, а первые же пулемётные очереди выбили весь её экипаж, кроме водителя. И теперь водитель пытался удрать, но сдвинувшись на полметра вперёд, самоходка забуксовала на месте, словно её что-то держало. Я почувствовал, как дёрнулся наш бронетранспортёр и уже предположив, что случилось, максимально приблизил картинку в командирском прицеле.

Наша машина стояла не строго параллельно к машине противника, а под углом, совсем немного загораживая ей выезд вперёд. И теперь слабосильный движок самоходки надсаживался и густо чадил солярным выхлопом, пытаясь сдвинуть не только свою массу, но и наш бронетранспортёр впридачу. Впрочем, длилась эта бессмысленная борьба совсем недолго.

Совсем рядом ударил оглушающий выстрел и половина самоходки просто исчезла в огне разрыва. Нашу машину сильно встряхнуло, а уши и вовсе словно заложило ватой, но я не оторвался от прицела, поскольку видел теперь того, кто уничтожил нашу добычу. Антитанк "синих" доворачивал ствол, чтобы уж вторым то выстрелом не промазать по наглому бронетранспортёру.

– Гриня, - только и успел сказать я, как в борт вражеской машине прилетел снаряд, после чего вокруг и вовсе началось форменное безумие.

Вокруг нашей машины посыпались снаряды, нашпиговывая борта сотнями осколков, и я бы точно оглох от нескончаемых близких разрывов снарядов, если бы уже не был оглушен. Стёкла из окошек повылетали, борта то и дело дырявили особо крупные осколки, и я, инстинктивно прижался к маске прицела, словно надеясь этим прикрыть голову. И поэтому хорошо видел, как в зелёном массиве словно ниоткуда появилась дюжина самоходных гаубиц "синих", и открыла беглый огонь по мне, по союзному тяжелому танку и по "середнячку", который успел расправиться с лёгким танком противника и возвращался теперь обратно.

Их было слишком много. Причём, судя по тому, что я видел, тут был целый зоопарк из самоходок самого разного калибра и уровня оснащения. Скорее всего, оба танка, не говоря про наш бронетранспортёр, были бы уничтожены в считанные секунды, но тут вокруг на вершинах окрестных холмов почти одновременно появилось множество скоростных машин с зелёной окантовкой. И устрашающей волной хлынуло вниз.

Пробитые ранее огнём наших пулемётов коридоры в кустах, не давали самоходкам "синих" возможности снова спрятаться в "зелёнке", а за теми, кто всё-таки успевал скрыться, немедленно отправлялось по два-три танка сразу.

Избиение вражеской артиллерии не заняло много времени, и вскоре ни одной целой самоходки "синих" между холмов не осталось.

Я, наконец, распрямился, содрал с головы шлемофон и поковырял пальцем в ухе. Звуки постепенно возвращались, демонстрируя отличие регенерации в игре и реальной жизни. Голова ещё немного гудела, но не болела и соображала вполне сносно.

Бронетранспортёр был похож на тёрку, в которой зубья загнуты почему-то внутрь. Обилие больших и малых дырок в бортах и крыше позволяло, будь такое желание, немедленно открывать планетарий и демонстрировать бесчисленное количество звёзд в нашей галактике.

Ложкин сидел в своем кресле скособочившись и зажимая рану в левом боку, Зверев и Серпилин отозвались не сразу, но, в итоге, все оказались живы, хоть каждый и получил по несколько ранений. Я с трудом дотянулся до наушников и убедившись, что переключатель стоит в том же положении, что я его оставил после разговора с Викингом, сказал в микрофон:

– Викинг, дело есть. Но мне надо, чтобы ты подъехал поближе.

– Сейчас подъеду, - отозвался жизнерадостный голос в рации.
– А ты был всё-таки прав: арта "синих" действительно здесь пряталась. Очень странно.