– Я спрашиваю, кто там стреляет, - пришлось мне уточнить.
– И в кого.

– А, - дошло до Боброва.
– Это Стёпа нападение отбивает. Из пулемёта. Детишки нападают, а он в воздух стреляет, они какаются. Что встали?
– прикрикнул он на моих бывших охранников.
– Этого на стол уложите, второго на стулья.

– Может, Стёпе помощь нужна?
– решил я поинтересоваться.

– Ну, сначала я тоже подумал, что нам помощь понадобится. Когда они в атаку пошли. Грамотно так, с двух сторон, на четвёрки разбиты, с пистолетами наперевес. Вот только стреляют они из тех пистолетов, похоже, первый раз в жизни. Глаза закрывают. Они же дети, а ты их железякой по затылку!

***

Тюленичев промахнулся и открыл портал не в самой лаборатории, а в фойе бывшего Министерства счастья. Лизу поразила разруха, которая здесь царила. Ей было больно видеть чёрные от копоти стены, выбитые окна и двери, загаженные коридоры. Интеллектуальный, научный и политический центр страны превратился в руины. Воняло гарью и кошачьим дерьмом, со стен и потолка свисали вырванные провода, сквозняк гнал по коридору обрывок обоев.

Лиза легко нашла лабораторию на шестом этаже, она хорошо помнила, как когда-то здесь кипела работа, создавался фундамент Счастливого Организованного Будущего. Она прошла вдоль беспорядочно сдвинутых длинных столов, приблизилась к сейфу, сразу сорвала печать, стала набирать код на замке.

– А я код поменял, - сказал инспектор. Лиза испуганно повернулась.
– Я ждал тебя. Как только узнал, что вор тебе весь запас загнать решил, так и жду с тех пор.

Он стоял в проходе старый, грязный и оборванный, как будто все эти годы находился здесь и ветшал вместе со зданием.

– Александр, - узнала Лиза.
– Вы сильно изменились.

– Ну, ты тоже не похорошела.

У Лизы дёрнулось лицо. Она направила игломёт на инспектора. Он сделал шаг назад, но потом усмехнулся.

– Код, - напомнил инспектор, наслаждаясь ситуацией. Лиза опустила оружие.

– Как ты его узнал, чтобы поменять?

– Следил за вором. Долго. Подглядывал. У меня было много времени, надо же было чем-то заняться.

– Почему себе всё не забрал?

– Я ими пользоваться не умею, - признался инспектор.

– Чего ты хочешь? Долю? Сколько? Говори быстрей, сейчас здесь будет отряд колдунов, они из тебя инфу просто выбьют.

– Мне ничего не надо. Только наказать тех, кто разрушил созданное Организацией. Созданное Жрецом. Ты ведь тоже этого хочешь? Мы союзники.

– Так открывай!
– закричала Лиза.

– Но ты возьмёшь меня с собой? Не бросишь, как Жрец?

Лиза молчала, и инспектор подошёл к сейфу, задумался на мгновенье и, а была - не была, быстро открыл замок. Лиза оттолкнула его и стала выхватывать синие кристаллы, размазывая их по себе и вокруг себя, прямо по воздуху, насыщая всё энергией. Инспектор с умилением любовался, как она играется с Магией, купается в ней, обретая Силу. Точно так же и Жрец когда-то любил плескаться в энергии принесённых им в жертву. Славное, достойное было время! Время интереснейшей, кропотливой, творческой работы. Время служения великой цели, великой Организации. Теперь всё будет как раньше, вот перед ним достойная смена Учителю. Умна и талантлива, его ученица. Как она прекрасна!

Окончательно потеряв контроль над собой, инспектор бухнулся на колени перед хохочущей Лизой и угодил прямо на крошево битого кирпича. Острая боль вспышкой вернула сознание. Её же торкнуло, подумал он, и меня тоже.

– Лиза!
– крикнул он. Вскочил и с размаха отвесил графине оплеуху. Она сразу пришла в себя.

– Называй меня «ваше сиятельство». Бери мешки, пакуй кристаллы. Мы уходим. Что застыл?

– Сейчас, ваше сиятельство. Одну минуту, - сказал инспектор.
– Мне надо прийти в себя. Я, видите ли, давно не испытывал такого счастья.

***

Детишек мы согнали в спортзал. Ну как согнали? У них было по три патрона. И дождь пошёл. И они не знали, что им дальше делать. Так что я предложил всем собраться в спортзале. Они не возражали. Складывалось ощущение, что Лиза просто бросила своих воспитанников, сбежала. Ребята растерялись, были подавлены. А когда увидели парня, которому я голову разбил, и вовсе приуныли. Мы не стали объяснять, что у него под повязкой кожа просто содрана. Зато вся одежда в кровище. Хорошо, пускай полюбуются, как на войне бывает, может, задумаются. Стёпа остался дежурить в БТРе, а Бобров встал на выходе из спортзала. На всякий случай.

– Так значит вы все волшебники?
– спросил я издевательским тоном. Сидя на разложенных матах, они молчали, глядели настороженно, некоторые со злобой.

– Мы пока только учимся, - ответил паренёк лет пятнадцати.

– Плохо учитесь!
– строго сказал я.
– Зачем вы с пистолетами атаковали бронетранспортёр, когда можно было его заморозить элементарным заклинанием? Почему под пулями бегали, не закрываясь силовым полем?

Они молчали. Не могли же они признаться, что у них всех вместе взятых Силы не хватит на элементарное заклинание. С детьми это прекрасно действует - задать идиотский вопрос, ответ на который очевиден, но произнести его им стыдно. Вот, кстати, сейчас так и надо будет сказать - как вам, дескать, не стыдно. Но я обратил внимание на портрет Жреца в золочёной раме.